- Поздравляю, - сказал он прежде, чем я смогла что-либо прочитать. - Твое первое зачисление.

- Спасибо, пап.

- Мы должны поговорить об обучении. У меня есть немного отложенных денег...

- Эй, эй, ничего подобного. Я не прикоснусь к твоим сбережениям, папа. У меня есть собственные сбережения на колледж, - что было далеко от действительности - отложенных денег едва ли хватило бы даже для начала.

Чарли нахмурился. - Некоторые из этих мест довольно дорогие, Беллз. Я хочу помочь. Ты не должна ехать на Аляску только потому, что там дешевле.

Этот колледж вовсе не был дешевле. Но зато он был достаточно далеко, и в Джуно в среднем, триста двадцать один день в году был пасмурным и дождливым. Первое вполне устраивало меня, а второе Эдварда.

- Я вполне потяну это. Кроме того, у них есть много вариантов оказания финансовой поддержки. Я смогу легко получить ссуду, - я надеялась, что мой блеф не был слишком уж очевиден. Я не имела ни малейшего представления по данному вопросу.

- Таким образом..., - начал Чарли, а затем сжал губы и отвел взгляд.

- Таки образом, что?

- Ничего. Я только... - он нахмурился. - Я только интересуюсь, какие... планы у Эдварда на следующий год?

- Оу.

- Ну, так что?

Три быстрых стука в дверь спасли меня от ответа. Чарли закатил глаза и я подскочила.

- Иду! - воскликнула я, в то время как Чарли бормотал что-то, вроде "Убирайся отсюда". Я проигнорировала его слова и поспешила впустить Эдварда.

Со смехотворным нетерпением, рванув на себя дверь, я увидела его - мое собственное чудо, стоящее на пороге.

Время так и не смогло сделать меня менее восприимчивой к совершенству его лица, и я была уверена, что никогда не смогу привыкнуть к его красоте до такой степени, чтобы считать ее чем-то обыкновенным. Мои глаза пробежались по его бледному, мраморно-белому лицу: твердый квадрат его челюсти, более мягкая линия его пухлых губ, сейчас изогнутых в улыбке, прямая линия носа, острый угол скул, гладкий мраморный лоб, частично скрытый спутанными, потемневшими от дождя бронзовыми волосами....

Его глаза я оставила напоследок, зная, что когда я загляну в них, то, вероятно, потеряю ход своих мыслей. Они были большими, выразительными, согревающими теплом жидкого золота, обрамленные пушистыми черными ресницами. Каждый раз, глядя в его глаза, я чувствовала что-то невероятное, как будто мои кости становятся мягкими, как пластилин. А еще я чувствовала легкое головокружение, но это, возможно было результатом того, что я забывала дышать. Снова.

Это было лицо, ради которого любой манекенщик мира продал бы душу. Конечно, это и должно было быть запрашиваемой ценой: одна душа.

Нет. Я в это не верила. Я чувствовала себя виноватой уже за то, что допустила подобную мысль и радовалась, очень радовалась тому, что была единственным человеком, чьи мысли оставались для Эдварда тайной.

Я дотронулась до его руки и вздохнула, почувствовав, как его холодные пальцы переплетаются с моими. Его прикосновение принесло странное ощущение облегчения - как если бы у меня что-то болело, и эта боль внезапно прекратилась.

- Эй, - я слегка улыбнулась из-за своего несоответствующего моим ощущениям приветствия.

Он поднял наши переплетенные пальцы, чтобы прикоснуться к моей щеке тыльной стороной своей ладони. - Как прошел день?

- Медленно.

- Для меня тоже.

Он поднес мое запястье к своему лицу, наши пальцы все еще были переплетены. Закрыв глаза, он скользнул вдоль моей кожи носом, и мягко улыбнулся, так и не открыв глаза. Наслаждаясь ароматом и одновременно борясь с искушением, как он однажды выразился.

Я знала, что для него аромат моей крови гораздо слаще, крови любого другого человека на земле. Моя кровь для него была так же желанна, как для алкоголика вино в сравнении с водой, ее запах причинял ему реальную боль, порождая в его горле невыносимую, обжигающую жажду.