И все же…

Я не жалела. Ибо ненавидела этого мага. Всеми фибрами души. За то, что считал меня своей самой страшной ошибкой. Считал той, кто разрушил его жизнь. Смешно, не правда ли? Даже Роберт, которого родила нелюбимая женщина, вызывал в нем меньше ярости и презрения, чем я. А ведь меня родила любимая.

Впрочем, очень скоро она перестала таковой быть. И причиной считалась я.

— Он пришел ко мне и посмел требовать… требовать… — я не могла промолчать. Хотелось объясниться. — А я… Я просто жаждала закончить разговор на своих условиях.

— И выдала нас с головой.

— Он все равно взбесился из-за моего отъезда на твой факультет.

— Взбесился. Но ты вызвала еще большую ярость. И теперь у нас суд. И твой потенциальный переезд к людям.

— Этого не случится. Ведь так? — я снова посмотрела на женщину, внешность которой, на наше общее счастье, не унаследовала. Но ответа не дождалась, что напугало до крика.

Она никогда мне не лгала. И если предпочла не заверять в благополучном исходе заседания, значит, не была уверена в этом самом исходе. И оптимизма сие не внушало.

— Хорошо, что тебе хватило ума не бить в измеритель, — перевела она тему.

— Я же не самоубийца. Понимаю, что никому нельзя знать, насколько я на самом деле сильна, и что умею делать.

— Неужели? Поэтому сегодня извлекла из мальчишки тень? — съязвила она и тут же махнула рукой. Мол, нет смысла это больше обсуждать. — Подозреваю, в водопроводную трубу ты попала не случайно.

— Нет, — тут я не стала отпираться. — Это был прицельный удар. Следовало стереть ухмылку с лица Кларисс Монтгомери.

— Ладно, за это не осуждаю. Но в остальном… Келли, о чем ты только думаешь?

Я всплеснула руками и вскричала:

— Ма-ам! Проклятье! Я стараюсь! Но я не настолько хорошая актриса.

— Дома ты прекрасно справлялась с ролью скромной феечки. Перед бабкой и братцем.

— То дома. Здесь зрителей больше. А у меня сдают нервы. И точно не у меня одной. Я видела твой взгляд в столовой. Просто тонны сомнений! Но ВСЕ ЭТО — твой план.

— Я помню, — леди-декан и по совместительству моя настоящая мать сложила руки на груди, будто отгораживаясь от проблем. И катастроф. — В теории все было отлично. Но на практике выходит так себе. Есть поводы для сомнений.

— Предлагаешь отказаться от плана?

В висках застучало от ужаса. Ибо я не представляла иных вариантов, нежели тот путь, на который ступила. Я ждала этого слишком долго. Тренировалась тайно. Годами.

— Нет. Назад пути нет, — успокоила мама. — Но придется поработать над твоим контролем. Приду сегодня. Подготовь теневую почву.

— Хорошо, — кивнула я, предвидя, что ночка выдастся тяжелой.

— А теперь иди. Рейна за дверью извелась. Думает, тебя тут на куски режут.

Я ушла, не сказав больше ни слова. Ушла с тяжелым сердцем.

…Рейна, действительно, ждала. Как и полагалось. Бледная, встревоженная.

— Что там случилось? — спросила участливо.

— Не хочу об этом говорить. Проводишь меня в спальню? Третий урок уже начался, нет смысла являться туда с опозданием.

— И то верно, — кивнула моя нянька. — Тебе лучше отдохнуть после сегодняшнего. Надеюсь, наши гении выяснят-таки, кто извлек тень из мелкого поросенка. Кто бы это ни был, он очень опасен. С таким лучше не сталкиваться.

Я сжала зубы. Ох, Рейна. Знала бы ты правду. Возможно, побоялась бы идти рядом с феечкой, которая давным-давно стала настоящей тенью и умеет больше, чем все остальные в этом замке.