— Мой? — Заки нажал на брюхо своего зеленого, и тут оглушительно завыла сирена.

По аллее на них надвигалась красная пожарная машина. На открытой платформе, возле лестницы, в сложенном виде напоминающей зенитную установку, стояла Сесиль. Оживленно жестикулируя, она что-то втолковывала брандмейстеру в каске.

Публика поспешно расступилась, пропуская спасателей. Автомобиль въехал за заграждение и остановился у основания злополучного колеса.

Брандмейстер достал мегафон.

— Внимание наверху! Прошу сохранять спокойствие! Сейчас вам будет оказана необходимая помощь.

— Крис! — выкрикнула Сесиль.

Над краем гондолы показалось бледное, но улыбающееся лицо Криса. Он помахал жене рукой. Сесиль пальцем показала на него брандмейстеру.

— Как скажете, мэм…

Лестница приняла почти вертикальное положение и стала плавно, секция за секцией, удлиняться, пока не уткнулась верхним концом в брюхо птеродактиля.

— Чуток налево, — буднично сказал брандмейстер. Лестница послушно дернулась. Ее край поравнялся с бортиком гондолы.

— Внимание, сэр. Возьмитесь за край лестницы, потяните на себя и перекиньте крюки через борт… Есть?

— Есть! — отозвался Крис.

— Начинайте спускаться. Сначала вы, потом мальчик. Не торопитесь, дышите ровно…

На автостоянку семья Вилаи неслась галопом.

— Поведу я! — решительно сказала мужу Сесиль. — Тебе на сегодня хватит острых ощущений… Дейв, ты, кажется, хотел в туалет.

— Я в птеродактиля пописал! — гордо заявил Дейв, похоже, полностью оправившийся от психологической травмы.

— Я хочу! — сказала Джуди.

— Я бы тоже не отказался, — признался Крис.

— И я, — подхватил Заки.

— В аэропорту сходите! — прикрикнула Сесиль. — По местам! Мы катастрофически опаздываем!

Сесиль рванула с места и вылетела на автостраду, как заправский гонщик из бокса.

Красный «БМВ» несся в левом ряду, превышая дозволенную скорость раза в полтора.

Крис посмотрел на часы.

— Дорогая, не гони так. Мы успеваем.

— А вдруг перед аэропортом будет пробка? Помнишь, как в прошлый раз, когда пришлось бросить машину и последние полмили пробираться пешком.

— Привет, я Пусси Большая Лапа… Привет, я Пусси Большая Лапа… — Это Джуди на заднем сидении развлекалась со своим динозавром. — Привет, я Пусси Большая Лапа… Привет, я Пусси Большая Лапа…

— Заткнись! — неожиданно рявкнула Сесиль.

— Мамочка, и тебе не стыдно? — елейным голоском осведомился Дейв. — Между прочим, нас за такие слова кое-кто гоняет мыть рот с мылом.

— Мама, ну я поиглать хочу! — заныла Джуди.

— У матери на нервах?! Вон, бери пример с Заки. Ему тоже купили говорящего динозавра, но он же не…

— Bаy! Ну-ка покажь! — Дейв вытащил из кармана брата пластиковую длинношеюю фигурку и надавил на брюхо.

— Я Ти-Рекс, смерть млекопитам! Ура! Я Ти-Рекс, смерть млекопитам!

— Смерть млекопитам! — подхватил Дейв. — Я Ти-Рекс!

— Привет, я Пусси Большая Лапа… Привет, я Пусси Большая Лапа…

— Убью!!! — заорала Сесиль, на секунду выпустив руль.

Любая дорожная авария никогда не происходит вследствие какой-либо только одной причины. И вообще, как и большинство женщин, практикующих вождение автомобиля, Сесиль всерьез полагала себя весьма опытной и даже ловкой драйверицей, порою бравируя то лихими обгонами, то резкими перестроениями, нагло подрезая носы всем машинам, что ниже классом ее германского чуда из «Байрише мотор верке»… Но все это было до той поры, покуда, как это пишут в полицейских протоколах, не произойдет трагического стечения обстоятельств, или иными словами, неоправданный риск одного водителя не сложится с другим или другими факторами быстротечной дорожной жизни.