Лиззи фыркнула:

— Я что, мошенница?

— Нет, ты просто дурочка, — ответила Челси.

— Не знаю, — вмешалась Мэг, — но Вольф говорит, что его кабинет выглядит каким-то пустоватым, и собирается снова поставить бронзовую статуэтку.

Лиззи побледнела:

— Он не посмеет!

— О, еще как посмеет, вы-то уж должны были узнать нашего Вольфа, — засмеялась Мэг.

О да! Лиззи отлично узнала его. Каждый сантиметр его тела был ей знаком. Она постоянно думала о нем. Но это вовсе не означает, что он может вмешиваться в ее работу, тем более с его вкусом. Ну и пусть ставит свою дурацкую статуэтку, если она ему нравится. Пусть отказывается от новых стульев и возвращает на место старый диван из виниловой кожи. Только Лиззи предупредила, что тогда и она вернется к прежнему — к парику и накладным ногтям. Новый стул, объясняла она Майклу, был разработан с использованием новейших технологий, и если на него сядешь, то вставать уже не захочется. Майкл сильно в этом сомневался.

Он полностью изменил свое отношение к выходным; впрочем, как и к понедельникам, но по другой причине: выходные теперь проходили восхитительно и в понедельник трудно было возвращаться к работе.

— Посмотрим, — пробормотала Лиззи.

— Который час? О Боже, я же опоздаю! — встрепенулась Мэг. — Заплатите за меня, я обещала Майклу встретить его родителей в аэропорту.

— Родителей? — удивилась Лиззи.

— А он разве не сказал вам? О, мой язык! Ну ладно! Он пригласил их на церемонию открытия.

— Подожди-ка, — обдумывая что-то, сказала подруге Лиззи. — Теперь я поняла.

— Что поняла? — вздохнула Челси.

— То, что требуется повесить у него в кабинете. Челс, как ты насчет того, чтобы быстро заработать три тысячи?

Челси с интересом слушала.

В этот вечер Лиззи пришла в контору раньше всех. Сделать это оказалось далеко не просто. Майкл заявился к ним на квартиру еще в полдень и предложил пойти к нему на квартиру, чтобы готовиться к торжеству. А когда она заметила, что ей потребуется на приготовление часа четыре, он согласился и сказал, что все понимает. В его голосе она услышала скрытый намек, и тело ее загорелось. Но понимая, что ей еще предстоит завершить дело, она собрала всю свою волю в кулак и заявила, что у нее не все ладно с желудком и лучше она останется у себя.

Майкл нахмурился:

— Я чую дух заговора. Что это ты замышляешь?

— Я? — Лиззи пожала плечами, достала молоток и гвоздь и приступила к работе. «Удивительно, как он не заметил картину?» — подумала она.

Глаза Майкла были обращены на нее, и она, наконец, вспомнила, что уже надела новое вечернее платье. Пожалуй, оно очень подошло бы Элизабет Гест, но цвета были ее, Лиззи. Платье было поразительно красивым. В нем она выглядела желанной.

— Да ничего, — покачала она головой.

— Минутку, минутку! — Он прищурился. — Отойди-ка в сторонку. Что это, черт возьми?

Он стал пристально рассматривать полотно, и сердце Лиззи дрогнуло.

— Глазам своим не верю, — тихо проговорил он. Заметив подпись, он прочитал вслух: — «Челси Бернард», — и перевел взгляд на Лиззи. — Разыгрываете?

Лиззи отрицательно покачала головой.

Майкл вздохнул. Перестанут ли эти женщины когда-нибудь удивлять его? Как Челси смогла написать такую картину, и как Лиззи поняла, что именно это и нужно ему? Невозможно было оторвать взгляд от этой вещицы.