Она ушла с танцевальной площадки, и он последовал за ней, движимый беспокойством. Он намеревался предупредить ее, чтобы она позаботилась о своей репутации, хотя она могла сделать вид, будто не узнает его, и он будет вынужден включиться в игру.

Но правила игры менялись, а слова приобретали другое значение, и не успел он осознать это, как уже целовал ее. А дальше что? Это было какое-то безумие.

Он на мгновение закрыл глаза, вспоминая. Его еще никогда не подвергали столь суровому испытанию. Он не припомнит, чтобы когда-нибудь ему было так трудно с чем-нибудь расстаться, как в тот момент, когда он отпустил ее от себя. Только когда она охнула, это напомнило ему, где они находятся, а также о том, что через пару-тройку минут он овладел бы ею, словно гулящей девкой.

А Лидия? Как могла она подумать, что он не узнает ее? Тот факт, что она искренне считала, будто он не узнал ее, потряс его как удар. Как могла она подумать, что он способен так сильно желать какую-нибудь другую женщину, кроме нее?

Он не мог поверить в это.

Глава 25

Лидия нашла Элинор в одной из приемных комнат. Она играла в вист с Эмили. Подождав, пока начали тасовать карты и Эмили удалилась за стаканчиком пунша, она подошла к герцогине и встала за ее спиной. Потом она наклонилась и прошептала ей на ухо:

— Не спрашивай почему, но я предпочла бы, чтобы никто не узнал, кто я такая.

Элинор поняла ее с полуслова. Она была большим мастером играть в эти игры, распространенные среди представителей светского общества. Она даже не повернулась и не взглянула на Лидию, сохраняя высокомерную неподвижность.

Все знали, что Элинор и Лидия были подругами. Если Элинор станет уделять ей слишком много внимания, окружающие придут к выводу, что загадочная Аурелия — это не кто иная, как леди Лидия Истлейк. И их предположение превратится в уверенность, если они уедут вместе.

— Я возьму наемный экипаж, — продолжала Лидия.

— А как быть с Эмили? — пробормотала Элинор, вопросительно взглянув на Лидию, словно только что поняла, что к ней обращаются. Любой, кто наблюдал за ними, подумал бы, что они только что встретились.

— Я была бы благодарна, если бы ты попросила ее встретить меня через пять минут на улице, — прошептала Лидия.

Элинор кивнула и поднялась из-за стола. Повернувшись к Лидии, она громко сказала:

— Послушайте, я не знаю никого из леди, которые не хотели бы, чтобы их узнали.

Не взглянув больше на Лидию, она выплыла из комнаты. Лидия отправилась в противоположную сторону.

У входа в бальный зал Элинор остановилась и поискала глазами Эмили. Она не сразу увидела ее, зато увидела очень напряженное лицо капитана, появившегося со стороны двора и направившегося в бильярдную комнату. Ее глаза задумчиво прищурились. От ее взгляда не укрылись и листочки, запутавшиеся в золотой сетке на подоле платья Лидии.

Это ей не понравилось. У капитана не было средств содержать Лидию так, как она того заслуживала. У него не было возможности вращаться в тех же кругах, что и Лидия. Или, например, как она сама. Это могут не многие.

Не может быть, чтобы девочка была так глупа, что…

Ее губы сжались в твердую линию. Пока никто об этом не знает, не имеет значения, воображает ли Лидия, что влюблена, или она влюблена на самом деле, и нарушила ли она правила приличия или не нарушила.

И никто не должен узнать об этом впредь.

К двум часам ночи толпа перед домом Спенсеров начала редеть: те, кто зарабатывал на жизнь своим трудом, разошлись по домам, чтобы выспаться, и уступили место игрокам, молодым щеголям с их кокетничающими подружками, стареющим дамам полусвета, старым пижонам и щеголям средних лет. Все они задерживались здесь по дороге в следующее игорное или питейное заведение, жаждая увидеть все, что еще можно было увидеть.