К настоящему моменту все ее жесты уже должны были стать для меня привычными, но когда к ней подкатил игривый мудак в шляпе стетсон[1] и новеньких ковбойских сапогах с фальшивыми шпорами, она предстала передо мной в новом свете. Теперь я замечал каждое движение Мари.

Например, как она облизывала свои сексуальные, полные губы.

Только этого мне сейчас не хватало. Они поблескивали в ярких солнечных лучах и приглушенно мерцали, такие естественные и розовые. Я много раз видел Мари как с макияжем, так и без него и всегда любовался ее губами, но сегодня мне хотелось поцеловать их еще сильнее, чем прежде.

– Все в порядке? – спросила она.

– Разумеется.

Подняв руки, Мари поправила огненно рыжие волосы, собранные в свободный хвост на макушке. Меня так и подмывало сорвать ленту и распустить пряди. Я хотел разметать волнистые локоны, намотать их на кулак и поцеловать Мари в губы.

– Ты кажешься несколько…отстраненным, – пояснила она.

– Неа, – я откашлялся, и когда Мари отвернулась, поправил увеличившуюся выпуклость в штанах. Я не мог не думать о том, что доктор «отлюби и убеги» хотел дотронуться до Мари и уговорить ее присоединиться к нему в постели. Я бесился и чувствовал себя сбрендившим собственником.

– Ты точно в порядке? – беспокойство в ее голосе было ни с чем не спутать. Прищурив большие каре зеленые глаза, Мари запрокинула голову и посмотрела мне в лицо с высоты своих метра пятидесяти восьми сантиметров.

Поскольку ростом я был метр восемьдесят восемь, ей всегда приходилось немного вытягивать шею, чтобы посмотреть на меня. В этой позе и под ярким солнцем мое внимание привлекло едва заметное биение пульса на горле Мари. Иисус. Такими темпами я мог в любой момент впиться ртом в это место и в несколько других на ее теле.

– Все хорошо.

– Ты раскраснелся, – обойдя жеребенка, Мари приблизилась ко мне и прижала тыльную сторону ладони к моему лбу. – Ты горячий.

Мне пришлось постараться, чтобы не отреагировать на ее опаляющее прикосновение. Я тихо выругался, в основном на треклятогоТрента. Хотя, наверное, стоило поблагодарить его. Не найми он Мари и не поставь наши отношения под угрозу, я бы по прежнему трусил и не признавал своих чувств. Кажется, распутный ветеринар придал мне ускорения.

В итоге я стоял здесь с твердевшим членом и терзаемый дикими собственническими порывами.

Сжав запястье Мари, я осторожно отодвинул ее, иначе мое самообладание дало бы сбой.

– Солнце, – пояснил я. – Оно буквально палит, а ведь еще даже не полдень.

– Ладно, как скажешь, – пожала плечами Мари, глядя на меня с прежним любопытством. – Готов к прививкам?

– Я то готов, в отличие от лошадей. Нервничают все утро. Кажется, они догадались, что вы с доком задумали, – я покосился на фургон, взглядом ища Трента. – Где твой босс?

– В городе, пополняет запасы. Но через час уже должен быть здесь.

– Значит, у нас есть свободный час? – мой голос стал хриплым от едва сдерживаемого вожделения.

– Свободный? – закатила глаза Мари. – Мечтай дальше.

– Я бы посидел пару минут в теньке. Сегодня я с семи утра на ногах.

– Поэтому по пути сюда я остановилась «У Ретта» и купила чашечку твоего любимого черного кофе. Она ждет тебя в подстаканнике у руля.

– Классно, спасибо, – поблагодарил я, но с места не сдвинулся. Даже любимый кофе не мог отвлечь меня от Мари. Она стояла так близко, что сладкий цветочный аромат ее шампуня щекотал мои ноздри, снова и снова наводя на мысли о грехе. – Можно сделать перерыв, пока здесь только мы.

– Сегодня никаких поблажек, – легко отмахнулась Мари, не обратив внимания на мое двусмысленное предложение.