|
Но только в операционной, когда анестезиолог уже нес к его лицу маску для общего наркоза, Горячев, собрав все силы, сказал: — Нет... Ларису! Лариса почему-то не попала в машину "скорой помощи", которая везла Горячева из Кремля в больницу. То ли о ней, жене Горячева, забыли в сутолоке, то ли и с ней что-то случилось (арест? сердечный приступ?), — но, как бы то ни было, даже в этом ее отсутствии Горячев видел еще один признак заговора. — Некогда! — нетерпеливо ответил ему Бахтин, уже одетый в зеленый хирургический халат, с резиновыми перчатками на руках и со стерильной маской на лице. — Некогда, Михаил Сергеевич! Дорога каждая секунда! Горячев окинул взглядом их всех — Бахтина и еще двух кремлевских хирургов, их ассистентов и анестезиолога. Конечно, не все они вовлечены в заговор, это почти невероятно. И все же... — Нет — повторил он Бахтину. — Ларису... Бахтин засопел, сдерживая бешенство, и даже это показалось Горячеву подозрительным. Но тут Лариса сама вбежала в операционную. За ней спешила медсестра, на ходу завязывая на спине у Ларисы шнурки стерильного халата. — Миша! Боже мой!... Движением пальцев Горячев приказал и врачам, и медсестрам выйти из операционной. — Вы с ума сош... — протестующе взревел Бахтин, но Горячев только мучительно поморщился, и рука его вяло, но и властно велела им всем убраться немедленно. — Полминуты! — процедил сквозь зубы Бахтин, и они вышли. — Что, Миша? — наклонилась над Горячевым Лариса. Он чувствовал, что теряет сознание, что боль, горячая, как огненный шар, раскаленным комом распирает грудь и обжигает сердце, спину, мозг. — Только... американский врач... из посольства... — произнес он сухими бескровными губами. И — утонул в своей боли, и последнее, что видел, — искру догадки в ее глазах... Все, что было потом, он узнал с ее слов. Она загородила собой потерявшего сознание Горячева, а Бахтин устроил ей скандал. "Идиотка! Он может умереть от пневмонии!" — кричал Бахтин, срывая с рук резиновые перчатки. Секретарь ЦК Виктор Лигачев уговаривал: "Лариса Максимовна, здесь наши лучшие врачи! Как мы будем выглядеть в глазах всего мира?!". Министр обороны Вязов орал по телефону американскому послу: "Да! Вашего врача, вашего! Я высылаю вертолет!" А шеф КГБ Митрохин сказал Ларисе: "Если через три минуты американский врач не будет здесь, я арестую вас, и наши врачи начнут операцию!". Именно в эти минуты: в Москве было объявлено военное положение, три танковых и шесть дивизий "спецназа" вошли в город, а вся армия, авиация, флот и ракетные части были подняты по боевой тревоге — отразить атаку извне, если покушение на Горячева — это дебют иностранной агрессии; лучшая гэбэшная дивизия имени Дзержинского блокировала Кремль — на случай, если вслед за устранением Горячева планировался кремлевский переворот; бастовавшие железнодорожники Кавказа, Сибири и Прибалтики добровольно прервали забастовку, Всесоюзный Стачечный Комитет строителей объявил об отмене всеобщей стачки, назначенной на завтра, а Координационный Центр Оппозиционных партий — об отмене всех митингов и демонстраций; все телестанции мира прервали свои передачи и показывали момент покушения, безостановочно повторяя эти сенсационные кадры (на съезде партии были операторы 43 крупнейших телестанций со всего света). |
