Блейду удалось‑таки переломить опасное развитие беседы. Он в самых юмористических тонах принялся описывать одно из ранних своих военных приключений. Зоэ звонко смеялась, все время умаляя пощадить ее: слезы вот‑вот покатятся градом – и прощай тогда с таким трудом наложенная у дорогой визажистки косметика…

Блейд проводил девушку до дома. Разумеется, он и не попытался поцеловать ее – странник слишком хорошо помнил начало их романа там, в его родной реальности… Та, другая, Зоэ долго не позволяла ему никаких вольностей. И ее смертельно оскорбило, если бы к ней полез кто‑то с объятиями и поцелуями в самый первый вечер знакомства.

В Дорсет он решил сегодня не возвращаться. Вернувшись в свой отель, странник позвонил Блейду‑младшему. Голос у того оказался донельзя мрачным. Причина отыскалась очень легко – он весь вечер не мог дозвониться до Зоэ…

– Так, может, тебе стоит развеяться? – самым невинным тоном предложил Блейд.

– Развеяться! – внезапно вырвалось у собеседника на другом конце линии. – Да, клянусь сединами моего начальника, это то, что мне сейчас нужно. Ты знаешь, Эмилио, что мне ответили на выставке, куда я звонил, разыскивая Зоэ? Что она ушла с каким‑то красивым мужчиной средних лет! Ты понимаешь? Ушла с мужчиной!

Блейд улыбнулся. Мужское эго его двойника бунтовало, не находя себе выхода. Воспитание сделало его пуританином, но не смогло загасить этот внутренний огонь. Пламя все равно вырвалось наружу – хотя бы в форме ревности…

– Ну и что же? – Блейду пришлось удивиться. – Она же свободная современная девушка. Она не давала тебе никаких обещаний – ведь так? Так что же ты теперь возмущаешься?

– Да, ты прав, дядя, – сквозь зубы согласился Блейдмладший. – Она и впрямь ничего мне не обещала. Но… дядя… мне невыносима сама мысль, что она – с другим! – В трубке раздался самый натуральный зубовный скрежет.

– Ну, раз она может погулять с кем‑то еще, почему бы и тебе не заняться тем же самым? – вполне резонно осведомился Блейд.

– Нет, – холодно послышалось в трубке. – Пусть она поступает так, как считает нужным. Я ей той же монетой платить не намерен. Это… это как‑то низко, что ли, дядя, если ты меня понимаешь.

– О, конечно же, понимаю! Конечно, понимаю. Не буду настаивать, мой дорогой племянник, ты сам знаешь, чего хочешь и как должен поступать…

Попрощавшись, Блейд дал отбой – за мгновение до того, как в его номер постучали.

– Эмилио! Эмилио, это я, Лиззи! Черт возьми, открой, а не то я высажу дверь! – эти вопли могли бы поднять целую роту, отдыхавшую после тридцатимильного марш‑броска с полной выкладкой. – Я ей глаза вырву! Я ей волосы по одному повыдергиваю!

– Ты с ума сошла! – рявкнул странник, распахивая дверь и втаскивая в номер слабо вякнувшую девчонку. – Что ты вопишь? У кого ты тут намерена выдергивать волосы?!

– Она должна быть где‑то здесь… – Лиззи вырвалась и, словно охотничий пес по горячему следу, заметалась по комнате. – Где эта стерва? Тут нет… и тут тоже нет…

– Да нет же здесь никого, дура! – вновь возвысил голос Блейд. Обращение вновь оказалось отнюдь не джентльменским, но иного Лиззи в этот момент понять бы и не смогла.

– Да… и вправду никого нет, – констатировала она, окончив свой обыск. – Значит, уже успела убежать! – казалось, Лиззи ничуть не смущена отсутствием соперницы.

– Дорогой, как ты низко пал, ты не брезгуешь теперь даже лысыми женщинами – как сказала одна ревнивая супруга своему благоверному, не найдя на его одежде ни одного женского волоска, – язвительно прокомментировал ситуацию странник.