– Повторяйте за мной: шестилапый мускусный оцелот сдох. Кто слово скажет, получит лишь невкусную колючку от хвоста.

    – …колючку от хвоста!

    – А теперь брысь, червячата. Наловите куколок древесного жука на ужин. И следите, чтобы он не отложил вам яйца в глаза и ноздри. Иначе вы станете последними кровью и никто вас не станет любить. И у вас никогда не будет мам и пап. Поняли?

    – Да, высший предел няня!

    Асурята разбежались по двору. Няня почтительно склонилась перед Ньяшей:

    – Двести пятьдесят тысяч сто двадцать восьмая кровью Ньяша Убсаланг, гляжу в небо. Уф, сорванцы! Что привело вас сюда?

    – Встань, пятьсот миллионов девятьсот тридцать три тысячи сорок шестая кровью Урайам Байагу. Со мною гость без числа крови. Его имя – человек Николай.

    Урайам посмотрела на Николая с сочувствием:

    – Гость без крови… Вы хотите осмотреть интернат?

    – Если можно, пятьсот миллионов девятьсот тридцать три тысячи сорок пятая кровью Урайам Байагу.

    У асуров чем меньше число крови, тем лучше. На щеках нянечки вспыхнул румянец:

    – Проказник! Сорок шестая, а не сорок пятая! – Няня смущенно спрятала взор. – Ах, высший предел Ньяша, – воскликнула она мечтательно, – кого вы привели сюда? Этот юноша учтив и образован, как скальный геккон Савицкого.

    – Это комплимент, – шепнула Ньяша человеку, – благодарите. – И добавила громко: – Высший предел Николай – лучший из людей. Его слова заставляют меня трепетать, подобно бабочке, в которую паук впрыснул порцию ядовитой слюны с желудочным соком.

    – Весьма польщен, – пробормотал Макиавелли, кланяясь.

    Няня взяла его под руку:

    – Пойдемте, человек, я покажу вам интернат. Он предназначен для детей с расовым несовершенством человека Бедные малыши!

    – Расовым… как вы сказали?..

    – Несовершенством. Малышам предстоит родиться людьми – самой презираемой расой во вселенной.

    – А как вы это определяете?

    Няня посмотрела на человека с удивлением:

    – Это же очень просто!

    И в нескольких словах объяснила как. Здесь мы эту теорию приводить не будем – она общеизвестна. Интересующихся отсылаем к двадцатитомному труду академика Преображенского «О введении в некоторые аспекты расового реинкарнационного полиморфизма в применении к дискретной модели Убсаланг-Преображенского».

    – А вот, кстати, интернат для детей с расовым несовершенством прэта.

    За сетчатым забором желтел песок. Валялись сброшенные в кучу игрушки: плюшевые уховертки, игрушечный автомат с плазменным подствольником, куклы, голографические кубики, аппарат для раздачи пиццы и мороженого. Из кучи выглядывали любопытные детские глазенки.

    – Это Римпоче, сын величайших кровью. Ребенок весит в шесть раз больше, чем положено для его возраста, и до сих пор не умеет говорить. Видите папку с картой рождения?

    На всякий случай человек кивнул.

    – Это история болезни. И он ее спер! Представляю, какой бардак у них с документацией.

    Няня хотела добавить что-то еще, но послышался детский рев.

    – Святая бабочка! – охнула Урайам.