Грей поменял Ипостаси. «Хочешь поговорить, значит? — думал он и морщился. — Ну-ну. Давай поговорим. Я тебя и еще разок укушу. Будешь знать, как хвататься без спросу».

— Вставай с земли, — сказал человек. — Смотри, как трясёшься — простудишься.

— Не твое дело, — огрызнулся Грей, но поднялся. Ему и вправду было холодно — животу и ногам, зато голове, рядом с ухом, было горячо и больно. Голова теперь болела даже сильнее, чем подстреленный бок — бок просто тупо ныл, как ушибленный палкой.

Человек снял куртку и накинул Грею на плечи.

— Так теплее?

— Дурр-рак, — зарычал Грей. — У меня блохи.

Человек улыбнулся.

— Блох мы выведем. Пойдешь со мной? Давай, решайся. Поешь, помоешься, поспишь в тепле…

— Я кусаюсь, — буркнул Грей.

— Кусайся, — сказал человек и протянул руку к самому Грееву носу. — Хочешь кусаться? Я совершенно не возражаю. Давай покусаемся и пойдем.

Грей невольно усмехнулся и отвел нос в сторону. От человека пахло неплохо. Химией не пахло и спиртным не пахло, а пахло собаками, порохом, железом и спокойствием. Куртка у Грея на плечах тоже пахла спокойствием; Грей начал потихоньку согреваться.

— Ты интересный парень, — говорил человек между тем. — Мне кажется, или у тебя в родне есть кровные ищейки?

— Отец — ищейка, — ответил Грей нехотя. — А мама — бойцовой породы. Она завод охраняла, на блоке.

— Ага, — сказал человек. — Вот поэтому у тебя такая колоритная внешность… А мордой ты похож на отца, надо сказать. Настоящая ищейка, только уши великоваты и шея слишком мощная. Наверное, и нюх хороший…

— Не жалуюсь, — фыркнул Грей. Он уже почти не злился.

— А звать как, друг-перевертыш?

— Грей…

— Ну ладно, Грей, будем знакомы: я — Аллин. А теперь пойдем ужинать, а то я сейчас тоже замерзать начну.

Человек пошел — и Грей побрел за ним. Ужинать — это хорошо, думал он. Если не будешь меня больше хватать, я у тебя поем. А потом уйду.

Аллин купил в маленьком гастрономе на перекрестке свежего фарша и коробку овсяных хлопьев. Фарш благоухал сквозь бумагу и пакет так, что Грей чуть не захлебнулся слюной. «Неужели все мне? — думал он, сглатывая. — Не может быть. Котлеты будет жарить. Сам съест — а мне только кусочек бросит, попробовать». Но все равно не думать о фарше он не мог. Ладно, пусть маленький кусочек. Но настоящее мясо — а я голодный. Мужик, вроде, не такой плохой… ну, поглядим.

Так дошли до высотки, подъезды которой запирались на кодовые замки — и Аллин забрал свою куртку, чтобы вынуть ключи из кармана. Грей вошел за ним в подъезд — но в подъезде пахло вовсе не так хорошо, как можно было ожидать.

На лестничной клетке второго этажа курил угрюмый волосатый мужик, одетый в растянутые спортивные штаны и тельняшку. Увидев Грея, он побледнел и гаркнул на весь дом:

— А, чтоб ты сдох, зараза! У, зеленая кровь, гадина! Распустили страну, сволочи — скоро тварей будет больше, чем людей…

Грей глухо зарычал.

— Не обращай внимания, старина, — сказал Аллин насмешливо. — Дяденька так… не допил сегодня.

— О, ликвидатор пожаловал! — протянул мужик ненавидяще и сплюнул сквозь зубы, даже не делая вид, будто целится в пепельницу.