Лосенок потянулся к огню и лег. Хольвин присел рядом на корточки.

— Ты ведь уже большой, да? — спросил он, гладя лосенка по спине. — Ты знаешь Закон?

Лосенок смотрел влажно и серьезно, но ничего не предпринимал.

— Ты ведь умеешь перекидываться? — спросил Хольвин, добавляя в голос тепла. — Тебя мама учила перекидываться? Да?

Лосенок молчал и вздыхал. Хольвин подумал, что его усталость и страх так сильны, что Младшая Ипостась просто не выпустит Старшую. Ну что ж… еще успеется.

— Ты, наверное, любишь молоко? — сказал Хольвин, вставая. — Хочешь молока? Я принесу.

Лосенок снова вздохнул и стал смотреть в огонь. Надо дать ему опомниться, подумал Хольвин. Пусть передохнет. Огонь для лесных зверей — первая и последняя защита, так пусть малыш, наконец, почувствует себя в безопасности.

И Хозяин вышел, справиться у Вальмы, старой доброй беспородной суки, готовящей собакам еду, есть ли в доме молоко в достаточном количестве, чтобы напоить лосенка.

Локкер лежал на мягком, как чья-то шкура, в цветных пятнах. Рядом горел огонь — в специальной пещерке, выложенной ровными гладкими камнями. От огня хорошо пахло горящим деревом и дымом. В Доме было почти тихо — и Локкер раздумывал о здешних незнакомых звуках.

Во дворе бегали собаки — через окно было очень хорошо слышно, как они там чешутся, топают и все такое. Теперь они уже не обидят Локкера даже по секрету от Хозяина — Хозяин дверь закрыл, чтобы они не зашли. Правильно. Мало ли, что у них на уме…

Трещали дрова. Локкер загляделся на странную штуку — черная, глянцевая, большая, как ствол старого дерева, на ней — блестящий круг, как луна. На круге — три черных уса, растут из середины, и один тихонечко пошевеливается — дрыг, дрыг, дрыг… А откуда-то изнутри этой штуковины стучат тоненькие молоточки — цык-так, цык-так, а между стуками что-то тихонечко позванивает. Интересный предмет, шумит больше, чем иное живое существо, да еще так разнообразно — а ведь только Хозяин, наверное, знает, что он значит…

А тут еще ус дрыгнул — и внутри зазвенело тоненько, динь-дили-динь, бим-мм, бим-мм! Локкер чуть не подскочил — но ничего не шевелилось, только звенело, и он снова лег в тепло, поближе к пещерке для костра. Все в порядке. Какое-то развлечение для Хозяина — слушает, наверное, как оно звенит и цыкает. Приятно, если знать, что безопасно. Успокаивает и в сон клонит.

Пришел Хозяин, принес ведро с молоком. Поставил рядом.

— Попей и отдыхай, ладно?

Ладно. Локкер коснулся носом его руки. Приятно — от его тепла носу щекотно, а если он гладит, то щекочет шерстинки по хребту. Хорошо. Ты сильный и добрый, я понял.

Я тебе нравлюсь.

Но перекидываться не буду пока, ладно? Я тебя не боюсь, нет, но у тебя в доме живут… всякие разные. Я пока побуду так, на всякий случай.

Локкер сунул мордочку в ведро и стал пить молоко. Вообще-то, уже не очень свежее — наверное, на холоде у них стояло, чтобы не скисло — но вкусно. Локкер уже сто лет молока не пил. Пусть даже старое и холодное — все равно вещь!

Хозяин на него посмотрел — взгляд по шкуре прошел, как прохладный ветерок — и сказал:

— Ты, наверное, оставайся на ночь прямо здесь. Тебе тут нравится?

Локкер облизал молоко с губ и кивнул.

— Спи, если хочешь спать, — сказал Хозяин. — Я припоминаю, что вы, лоси, звери дневные?

Локкер кивнул еще раз. И посмотрел на ведро — молоко там еще осталось.