|
Теперь его спокойствие будет выводить Той„ из равновесия и он скорее проговорится. Однако хозяин умел балансировать на лезвии ножа. - Предлагаю разговор двух мужчин,- жестковато отпарировал он.- Мы выяснили наши воззрения на предмет. Кто был с вами против людей Тарасова? - Кто был, конечно, вы знаете? Может, закончим проверять честность друг друга, если это разговор двух мужчин? - Нет, я не знаю. Но этот человек был ранен, мои охотники нашли кровь. - Мог бы не отвечать вам, Той„,- проговорил Мамонт.- Но в моем положении... Я ведь ваш пленник, а не гость. Верно? Это ему пришлось не по нраву - хотел пока оставаться благородным и великодушным хозяином. После такой беседы нельзя делать резкий поворот к методам генерала Тарасова. - Не отвечайте... Я рассчитывал на вашу откровенность, Мамонт, и не собираюсь загонять в угол неопровержимыми фактами и доказательствами. Поверьте, я ищу с вами общий язык из самых благих намерений. Ни Россия, ни Дальний Восток не смогут в одиночку противостоять Ближнему. Разложению и уничтожению человеческой природы в человеке мы должны противопоставить мощную древнюю философию, вернуть наши народы к своим корням, к мироощущению, достойному человека как образа и подобия Божьего. Все в ваших руках, Мамонт. - Увы, в моих руках пусто. Кажется, Той„, вы заблуждаетесь относительно моих возможностей. Они ничтожны. - Да, если учесть, что вы способны проваливаться сквозь землю,- заметил хозяин.- Исчезать на восточном склоне хребта и через несколько дней появляться на западном... Хорошо, я не тороплю вас. Обдумайте мои предложения, у вас есть время. Вероятно, вашей спутнице придется сделать операцию: на ногах омертвление тканей... Возвращаясь в свой дом, Мамонт постоял на площадке, устроенной посередине этой заимки: на улице все время находился один человек, должно быть, охранник, поскольку болтался без дела. Снегоходы стояли под навесом, по-армейски в ряд, аккуратно зачехленные брезентом. С виду все это напоминало охотничью базу, каких было достаточно на Урале. Возле беседки с широким столом висел плакат, предупреждающий о мерах противопожарной безопасности. Но прежде, чем бежать отсюда, следовало вылечить обмороженные ноги Инги: и впрямь придется отнимать почерневшие пальцы... Мамонт вошел в дом - служанка мгновенно оказалась рядом, приняла пуховик, шапку и рукавицы. Он заглянул за перегородку, где лежала Инга, и тут увидел сидящего у постели человека. Глаза спутницы отчего-то светились, а сквозь багровые коросты на щеках и губах проступала улыбка. - Мамонт!- радостно позвала, и человек у постели медленно обернулся. Мамонт непроизвольно и круто выматерился, забыв о женщинах и приличии: перед ним был Иван Сергеевич Афанасьев, старый и верный друг, давно мысленно похороненный и оплаканный... 5 Отправляясь на Балканы, он жалел об одном, что рядом нет и не будет Капитолины. Выстраданная и возрожденная любовь - это все, что оставалось от прежней жизни. Он понимал, нельзя рисковать, нельзя брать с собой в дорогу самое дорогое, поскольку впереди была полная неопределенность и бесконечная опасность - как на всякой войне. Однако у него срабатывал солдатский комплекс: все носить с собой, как бы тяжело это ни было. Добираться до Боснии пришлось через несколько границ и суверенных государств, и во всех самых сложных ситуациях Арчеладзе благодарил запасливость своего бывшего "папы", позаботившегося о подлинных документах на все случаи жизни и денежных суммах в валюте. |
