«Наверное, это Бог Науки?» — предположил Ринсвинд. — «И он следит за теми, кто ворует разные вещи».

«То есть… наукой занимаются все кому не лень», — сказал Чудакулли. — «большая часть оборудования разворовывается, и за всем этим наблюдается огромный глаз?»

Все как один, волшебники виновато огляделись кругом.

«Здесь только мы», — заметил Думминг.

«Тогда это никакая не наука», — сказал Чудакулли. — «Я не вижу никакого гигантского глаза. Да мы и так уже поняли , что науки здесь нет. Это просто инженерное мастерство. Любой смышленый паренек смог бы построить такую машину. Сразу видно, как она работает».

«И как  же?» — спросил Ринсвинд.

«Очень просто», — ответил Чудакулли. — «Винт движется по кругу, и вода поднимается вот сюда».

«ГЕКС?» — позвал Думминг, протягивая руку. Через мгновение в ней появилась большая книга. Книга называлась «Великие научные открытия », была тонкой и хорошо иллюстрированной. От его внимания не ускользнул тот факт, что когда ГЕКС или Библиотекарь хотели что-нибудь объяснить волшебникам, они пользовались книгами для детей.

Думминг просмотрел несколько отрывков. Большие картинки, крупный шрифт.

«А», — сказал он. — «Его изобрел Архимед. Он был философом. А еще был известен тем, что его ванна однажды переполнилась, когда он в нее залез. Здесь сказано, что это натолкнуло его на мысль…»

«О том, чтобы купить ванну побольше?» — перебил его Декан.

«В ванне философам всегда приходят в голову разные идеи», — согласился Чудакулли. — «Ну ладно, если больше нам делать нечего…»

«Джентльмены, прошу вас», — взмолился Думминг. — «ГЕКС, перенеси нас к Архимеду. А, и еще дай мне полотенце…»

«Приятное местечко», — сказал Декан, когда волшебники уселись на пирсе и стали пристально рассматривать темно-красное море. — «Думаю, морской воздух пойдет мне на пользу. Кто-нибудь хочет еще вина?»

День выдался весьма интересным. Но, — спрашивал Думминг, — видели ли они настоящую науку? Позади него лежала груда книг. ГЕКС был занят.

«Наверняка это была наука», — сказал Чудакулли. — «Правитель поставил перед твоим философом задачу. Как выяснить, что корона целиком состоит из золота. Он погрузился в размышления. Вода вылилась из ванны. Он выпрыгнул, мы дали ему полотенце, и тогда он придумал… что он сказал?»

«Что наблюдаемое уменьшение веса тела, частично или полностью погруженного в жидкость, равно весу вытесненной им жидкости», — подсказал Думминг.

«Точно. И он понял, что это правило действует не только на тела, но и на короны. Несколько экспериментов, и вуаля — наука», — продолжил Чудакулли. — «Заниматься наукой значит постигать природу вещей. И внимательно наблюдать. И надеяться, что поблизости окажется кто-нибудь с сухим полотенцем».

«Я… не совсем  уверен, что наука только этим и ограничивается», — возразил Думминг. — «Я просмотрел кое-какие книги, и похоже, что даже люди, которые сами занимались наукой, плохо представляли себе, что это такое. Посмотрите на того же Архимеда. Блестящая идея — но достаточно ли ее? Можно ли считать наукой простое решение задач? Наука это или то, что ей предшествует?»

«В твоей книге о «Великих открытиях» он считается наученым», — заметил Чудакулли.