Роберт Асприн. Зеркало — друг, зеркало — враг
Что ж, решение принято, и пора по-иному взглянуть на сложившуюся ситуацию. Продолжая разговор, Хосато тщательно осматривал помещение как будущее поле боя. — Джеймс, ну будь же разумен. Я, как и любой другой в этом комплексе, подписал контракт, и моя работа заключается в том, чтобы научить тебя фехтовать. Это не моя прихоть, а идея твоего отца. Поэтому кончим с болтовней и приступим к делу. — Но я не желаю учиться фехтованию! — продолжал настаивать юноша, его серые глаза сердито смотрели из-под светлой копны взъерошенных волос. — Почему нет? Парню едва исполнилось шестнадцать, но он был высок ростом и значительно шире в плечах, чем большинство его сверстников. Неплохой козырь в драке, ведь Хосато едва доставал ему до плеча. Впрочем, быстрота реакции Хосато, да и нерешительность юнца сведут на нет это преимущество. — Это глупо, — пробормотал подросток. — Зачем я должен тратить свое время на изучение того, что совершенно не пригодится мне в жизни? Шпаги устарели… как, впрочем, и ружья, но, обучившись стрелять из ружья, я, по крайней мере, смогу владеть бластером. — А ты прихватил с собой бластер или на худой конец винтовку? — вежливо осведомился Хосато. — Нет, — признался Джеймс. — Иметь при себе энергетическое оружие на территории комплекса запрещено… если только ты не являешься членом службы безопасности. — Но шпага-то у тебя есть. Действительно, как сумел разглядеть Хосато, на поясе у юноши висела шпага — узкий клинок, длиной около метра. А богато и даже чрезмерно украшенная рукоять указывала на то, что шпага была скорее декоративным, а не боевым оружием. Рубить им, конечно, нельзя, и его сопернику придется наносить только колющие удары. — Да, я ношу ее. Всякий на станции, кто уважает себя, так поступает. — И вместе с тем ты не видишь причин, почему следовало бы научиться владеть ею? Свободная черная одежда даст Хосато дополнительные преимущества в поединке. Сшитый из хлопка и нейлона бежевый костюм юноши немного стесняет движения, и, хотя ботинки на мягкой подошве обеспечат хорошее сцепление с полом, плащ чересчур длинен. Джеймс или запутается в его складках, или же тот намотается на руку юноши при слишком резком повороте. — Нет, не вижу, — отозвался Джеймс. — Это всего лишь дань моде. Два года назад носили перчатки с блестками, нынче шпаги — какая, в сущности, разница? Все приготовления закончены, и Хосато попытался в последний раз убедить парня: — Послушай, Джеймс. Твой отец занимает один из самых высоких постов в корпорации, которая, должен заметить, ведет здесь, на Грюнбекере, постоянную жестокую борьбу с другой корпорацией. Так что ты — прекрасный объект для похищения или убийства. Если ты сознаешь это, то почему не хочешь понять, насколько важно научиться владеть тем единственным оружием, которое закон позволяет иметь? — Пусть этим занимается служба безопасности, — пожал плечами юноша. — За это им и платим. Изразцовый пол тренировочного зала даст хорошую опору ногам, хотя и не идеальную. Дальний конец зала тонул во тьме, но Х-образное пространство между четырьмя бильярдными столами было неплохо освещено и вполне подходило для поединка. Еще раз осмотревшись, Хосато решил спровоцировать стычку. — Говоришь, охранники защитят тебя? — ухмыльнулся он, подражая интонации юноши. — Ну а если нет, что ты будешь делать? Писать жалобу? А может быть, хоть немного посопротивляешься? Наиболее уязвимым местом спесивых юнцов является не отсутствие опыта, но гордость. |
