Каждая встреча убеждала ее в том, что ее первоначальное мнение о Никите было не совсем справедливо. Более того, сколько ни пыталась она убедить себя в том, что князь Никита Александрович дурной человек и совершенно ей неприятен, это удавалось ей все хуже и хуже. Ничего плохого ей не удавалось найти в нем. Кроме того, он был вовсе ей не противен. Маша пыталась возродить в себе все те чувства, которые были в ней до того, как она узнала Никиту и познакомилась с ним. Она даже ловила себя на мысли, что, не будь Алексея, она могла бы увлечься Никитой. Но тут же Маша обрывала себя в ужасе, ведь она такими мыслями предавала Алексея, предавала свою любовь к нему! Да и отец, который настаивал на этом браке, не способствовал зарождению нежных чувств к жениху. И однако… Однако она вспоминала именно ту встречу, которая сильно изменила ее взгляд на Никиту…

Все соседи почитали своим долгом пышно праздновать Рождество и Святки. Святочные балы устраивались и в поместьях, и в городе у губернатора, бал устроили и офицеры N-ского полка, в котором служил ротмистр Лович.

Самым роскошным был, конечно, бал у губернатора. Губернатор, граф Прозоровский, сам богатейший псковский помещик, собирал вокруг себя самое изысканное общество. Конечно, Глебовы были приглашены на бал одними из первых: глава семьи Михаил Федорович, владелец полутора тысяч душ и немалого состояния золотом, его сын Дмитрий, имевший уже немалый чин и влияние в Петербурге и красавица дочь были украшением и гордостью любой гостиной. В общем, почти все окрестное помещичье дворянство было приглашено к Прозоровскому. Там же был и молодой князь Мещеряков. Старый князь оставался дома по нездоровью, а Никита Александрович с удовольствием отправился вкусить праздничных увеселений. Он желал сравнить свои впечатления от празднеств за границею, и готов был сделать выбор в пользу развлечений, принятых в его родном Отечестве. Губернатор пригласил и офицеров N-ского полка, среди приглашенных был и Алексей Иванович Лович.

Маша, разумеется, мечтала о встрече с Алексеем. Этот бал представлялся ей самым подходящим местом для свидания. Так удобно будет обсудить им все подробности их будущего в мазурке или котильоне, маскируясь под обычную мазурочную болтовню. Маша и Алексей давно не виделись и почти с лета не имели случая быть наедине. Все, что подкрепляло девушку, это были воспоминания о том разговоре, что состоялся у них у пруда в имении Пановских.

Но, едва прибыв в дом губернатора и войдя в бальную залу, Маша тут же увидела князя Никиту, который, разумеется, также заметил ее, поклонился ей, поклонился Дмитрию, Михаилу Федоровичу и, благодаря последнему, завязал разговор со всем семейством. Тут же он пригласил Машу на полонез, которым открывался бал, и она не посмела отказать. Имея столь счастливый случай, Никита Александрович, немного помедлив, попросил дозволения и на вальс. И вновь Маша не посмела отказать, хотя это совершенно испортило ей настроение! Князь Никита затем раскланялся и отошел, в ожидании начала танцев, желая перемолвиться парой слов со своими приятелями, которые тут у него были. Маша же, увидев Лиду, подошла к ней. Подруги весело расцеловались.

– Такой приятный этот дом! Самые лучшие балы у губернатора, ты не находишь? – спросил Лида.

– Вероятно, – пожала плечами Маша. – Они бывают так редко, что, видно, кажутся такими необычными из-за этого.

– Вовсе не редко. Просто Михаил Федорович не любит выезжать. А губернаторша так каждый месяц задает праздники да балы. У нее это в обычае, развлечься-то тут более нечем, как только друг к другу в гости ездить. Тебя уж пригласили?

– К сожалению, да, – уныло ответила Маша.