-  Крест святой при себе есть, и ладно, - отмахнулся Белый. - Так идем, барчук?

    -  А может, не надо, Пахом? - вдруг засомневался Осип.

    -  Отроку храбрость не токмо при встрече с живым врагом надобна, - сухо ответил дядька, - но и с мертвым. Не видишь, Андрей Васильевич сам дух свой спытать решил?

    Зверев только хмыкнул в ответ, понимая, что пожилые холопы пытаются его запугать.

    Вчетвером они пересекли горницу с лестницей, зашли в кладовку за ней, где висело на стенах изрядное количество старой одежды, а на полу валялись ломаные косы, подковы, стершиеся топоры, ржавые воротные петли, какие-то пруты и скобы. Андрей уже знал, что все это при нужде отдается кузнецу и под ударами молота превращается во что-то новое и полезное.

    Пахом слегка разгреб хлам с середины комнатки и, нащупав ременную петлю, потянул ее к себе. Пол скрипнул, и три половицы поднялись, открыв лаз с метр высотой.

    -  Пойдешь, барчук?

    -  Естественно.

    Зверев забрал у Касьяна лампу с приплясывающим желтым огоньком, наклонился. Под лазом высветились ступени, и паренек начал по ним спускаться вниз. Наверху послышался шорох, пыхтение. Андрей поднял голову:

    -  Пахом? А ты куда лезешь? Тут же кикиморы!

    -  Коли с тобой случится что, барчук, боярин мне голову снимет. Уж лучше с кикиморой повстречаться.

    -  Ее еще найти надобно…

    Высота подпола под домом местами превышала полтора человеческих роста, местами снижалась до локтя. Землю перед строительством никто не ровнял - усадьбу просто вознесли на десятки деревянных столбов, соединенных толстенными бревнами.

    -  Не сгниет? - пощупал один из столбов Зверев.

    -  Не боись, барчук, и на твой век, и детям твоим, и внукам хватит, - пригладил бороду Белый. - Мореный дуб - чего с ним сдеется? Мы, слава Богу, не в Литве живем. Дуба у нас в достатке. Хоть все из него строй.

    -  А там что? - Андрей разглядел какую-то стену, повернул к ней, потрогал рукой кладку из покатых валунов.

    -  Печь над нами, барчук. Она, понятное дело, каменная, на столб не положишь - уйдет в землю под тяжестью. Печей у нас аж четыре, и под каждую основа подведена.

    -  А кикиморы где?

    -  Кто же их знает, прости Господи? - перекрестился дядька. - Може, обратно двинем? Отвагу ты свою ужо показал, про то все знать ныне будут…

    -  Сейчас… - Андрей увидел впереди небольшой кустик, подошел ближе, потрогал травинки. Это оказалась высокая кочка осоки.

    -  Ты это… Руками не тронь, барчук!

    -  Это всего лишь трава, Пахом!

    -  Какая трава, прости Господи, в подполе без света? Почитай, сто лет свет сюда не падал.

    И тут прямо под рукой кочка превратилась в огромную гремучую змею. С угрожающим шипением она взметнулась Звереву на уровень лица и распахнула пасть, в которую без труда вошел бы человеческий кулак в зимних меховых рукавицах. В свете лампы блеснули пятисантиметровые клыки, заплясал раздвоенный язык. Подумать Андрей ничего не успел - ноги сами помчали его к лазу. Рядом, громко топоча, несся Пахом. Спустя несколько мгновений они выпрыгнули наверх с резвостью антарктического пингвина, выскакивающего на льдину.

    -  Видели? - с надеждой спросил Осип.