Радим поднял руку и погладил ее по волосам. А что тут сказать? Она пережила травму, и ей бы к доктору показаться, с этим работать нужно. Надо будет потом поговорить с Ольгой, пусть устроит Владу к ФСБшному мозгоправу, она вроде как жертва теракта, таким вроде положена психологическая помощь.

Влада задрала голову, посмотреть ему в глаза, и тут ее взгляд наткнулся на свежий шрам у него на щеке. Да, небольшой, но отчетливо видимый, сложно пропустить красное, слегка шершавое пятно размером с копеечную монету. Девушка неловко подняла руку и коснулась его. Она очень хотела задать вопрос, но знала, что ответ будет один — служба. Он ушел ночью, вернулся в одиннадцать, и когда он уходил, шрама не было, а теперь есть, и он выглядит так, будто ему пара недель. А значит, ответа не будет. Где-то секунд десять она гладила его пальцем.

— Ой, мясо, сейчас сгорит, — воскликнула она и, слегка оттолкнувшись, разрывая объятия, бросилась к плите.

Вяземский несколько секунд смотрел, как ловко она орудует лопаткой, переверчивая куски, шипящие в масле, и пошел умываться. Да и побриться не мешало, трехдневная щетина выглядела так себе.

Звонка в дверь он не услышал и, когда вышел из ванной, то обнаружил, что в его небольшой прихожей вместе с Владой стоят мужчина и женщина, лет тридцати. Вроде соседи по подъезду, видел он их как-то во дворе, они еще рядом машину парковали, да и в лифте разок сталкивались.

— Вечер добрый, — озадачился Радим,- чем обязан?

— Это мы обязаны, — произнес мужчина.

Женщина вообще ничего не сказала, а только бросилась ему на шею и разревелась, уткнувшись лицом в футболку. Она что-то пыталась сказать сквозь слезы, но Дикий ничего разобрать не мог.

Радим понял, кто к нему пожаловал, счастливые родители Ярослава. Вот только говорить ничего не стал. Как они вообще узнали, что он там был, вроде не пересеклись. Утром, когда он уходил, они спали, а ночью их допрашивали на кухне, и они могли его только мельком заметить, сомнительно, что запомнили.

— Не понимаю, о чем, вы? — разыграл удивление Вяземский. — Что я для вас такого сделал?

— Сына вернул, — сказал, как отрезал, мужик.

Радим покачал головой.

— Ничего не понимаю, какого сына? Мы даже не знакомы.

Мужик упрямо набычился.

— Подполковник Бобров вас сдал, ненамеренно, в сердцах, сказал, что явился колдун из ФСБ, сосед ваш, Вяземский, велел всем убраться из комнаты.

— Ну, полковник, ну урод, язык без костей, ведь просили по-хорошему, — мысленно выругался Радим. — Забудьте, — бросил он и подмигнул. — Не было меня в вашей квартире.

— Женщина из ФСБ, красивая такая, подполковник, то же самое сказала, — кивнул мужик. — Мы ж с понятиями, мы никому, просто спасибо сказать хотели.

Его жена, отлипнув от Радима, заглянула в его глаза, тихо прошептав:

— Спасибо, — отступила к мужу, который тут же ее обнял за талию.

Дикий посмотрел на Владу, стоящую чуть в стороне. Ее взгляд был полон восхищения и обожания. «Не было печали, — мысленно вздохнул он, — дали фанатке пищу для размышления». Он снова посмотрел на мужчину.

— Я рад, что с вашим сыном все хорошо. А теперь забыли про то, что случилось, и что я к вам в гости заходил.

— Конечно, — кивнул мужик и протянул ему навстречу ладонь, которую Вяземский пожал.

Сосед, осторожно развернув заплаканную жену, аккуратно вытолкал ее на лестничную площадку.

— Не буду я ни о чем тебя спрашивать, — тихо сказала Влада, подходя и обнимая его за шею, — просто знай, что я горжусь тобой.

Она быстро его поцеловала и убежала на кухню. Радим же пошел менять футболку, за минуту, что соседка ревела ему в плечо, ткань промокла насквозь.