В милиции на Белорусском Игумнова встретили как своего и все же настороженно.

Знакомиться с чужим уголовно-розыскным делом, тем более законченным, считалось среди ментов неэтичным.

Одно дело — расспросить, задать конкретный вопрос. Обсудить меж собой за бутылкой или в бане. Другое — лезть на чужую кухню, совать нос в хозяйские кастрюли…

Уголовно-розыскные тома такого рода набивали обычно кучей не относящихся к делу бумаг — специалист мог в этом мгновенно разобраться рапортами, откровенной липой. Лишь бы увеличить объем. Три-четыре тома по 300 страниц макулатуры в каждом гарантировали снисходительность любого самого строгого проверяющего.

Теперь вот свой же розыскник-коллега с другого вокзала просил раскрыть карты…

Начальник розыска на Белорусском — с землистым лицом, в несвежем свитере под горло, мятом пиджаке — открыто не выказал недовольства.

Для начала обменялись новостями.

«Белорусс» озадачил:

— Слышал? На авгуровского адьютаната дело завели…

— На Саида?!

— Ну! Он как раз приехал к нам. Отсюда и дернули в прокуратуру. «Вымогательство взятки у торгаша…»

— А что его шеф?

— Авгуров? Он и не знал.

Побазарили.

За окном — в аппендиксе площади против отдела милиции непрерывным потоком двигались пассажиры, маневрировали десятки машин…

— Тебе надолго это дело? — Пухлый том уже лежал на столе.

— Я только взгляну.

— Да нет проблем. Смотри. Просто мне уезжать…

Игумнов знал, что ему не позволят загоститься и времени на ознакомление с делом у него окажется немного.

— Читай. Я сейчас, — «Белорусс» пошел к двери.

— Ты далеко?

— Рядом в кабинете.

Ему надо было дать знак своему руководству.

Игумнов не стал терять времени.

Дело раскрылось на фотографиях с места происшествия — черно-белых, подрезанных рамкой. Фотографировал кто-то из оперативной группы. Непрофессионал.

Вагон электички: дощатые жесткие сидения.

Труп в проходе. Раскинутые руки. Форменный полушубок. Пустая расстегнутая кабура…

«Типичные работы младшекурсника по криминалистике…»

Причина ажиотажа вокруг дела лежала на поверхности.

«Убийство милиционера. Похищение огнестрельного оружия, которое еще более опасно, находясь в руках преступников. А тут еще обстановка…»

Приближался съезд КПСС.

Дело было взято на контроль МВД СССР.

Для личного состава на Белорусском настали лихие дни.

Постоянные разносы начальства. Бригада наехавших из Управления проверяющих. Честолюбивый следователь прокуратуры. Нажим Скубилина сверху, наезды заместителя министра, кресло под которым шаталось все сильнее…

Неудивительно, что следствие по делу об убитом милиционере свернули быстро. В кратчайший срок. Об успехе доложили на самый Верх…

Игумнов быстро листал дело.

Убийцы признались. Их целью было — табельное оружие милиционера «Макаров» с двумя снаряженными боевыми патронами магазинами.

На месте происшествия нашли гильзу со следами копоти и маркировкой. Орудие убийства обнаружено не было.

В секционной из тела убитого извлекли пулю в металлической оболочке.

«Сегодня есть с чем сравнить…»

За дверью кабинета послышались шаги. Дверь распахнулась.

— Игумнов! А ты каким путем?

В кабинете как бы случайно забрел начальник отдела внутренних дел на Москве-Белорусской — высокий, мосластый полковник.

— Миссия доброй воли?

— Вроде того…

Они поздоровались.