|
Я буду там, около повозки. - Вас там не оставят, друг мой, - сказал Жером Кавалье. - Оставайтесь на хуторе. Провожая меня, вы подвергаетесь опасностям. Прошу вас, оставайтесь на хуторе. - О, я не могу оставаться на хуторе, когда вы идете в тюрьму, г-н Кавалье, - твердо и почтительно сказал Кастанэ. И, не ожидая ответа своего хозяина, он устроился около повозки, чтобы быть наготове, в случае нужды исполнить приказания хуторянина. В пять часов гобои драгун затрубили выступление, и отряд покинул местечко. Бригадир Ляроз и четыре всадника составляли передовой отряд. Хотя в стране все еще было пока спокойно, но со дня на день опасались какого-либо восстания. Вслед за этим отрядом на иноходце ехал первосвященник. Сурово и озабоченно отвечал он на вопросы блестящего маркиза Танкреда де Флорака, который, легкомысленный и беспечный, как всегда, скакал на испанском жеребце, употребляемом им в походе. Боевых его лошадей конюхи вели в поводу. Весь отряд сен-серненских драгун ехал вслед за своим молодым капитаном, впереди вереницы повозок, на которых помещались узники. Капуцин, капитан Пуль и его сержант, все трое верхом заключали этот поезд. Медленно и мрачно, точно похоронное шествие, двинулся он среди рыданий и ужаса обитателей Сент-Андеоля, на глазах которых, в цепях и точно преступника увозили того, кого они всегда так глубоко почитали. Часа через два войска пересекли плодородные долины Малого Ханаана. Эту местность, столь хорошо обработанную, скоро сменили бесплодные и обрывистые крутизны вулканических гор Лозеры, которые обрамляли на севере эту очаровательную долину, подобно тому, как Эгоаль - на востоке. Все более косо ложились солнечные лучи. Колонна вступила на извилистую дорогу с остроконечными скалами по бокам. На их вершинах росли пучки невзрачного, колючего железняка. Ночные тени постепенно надвигались на глубокое ущелье. Все больше и больше углублялась колонна в сердце скал. Вдруг в воздухе раздался чей-то голос могучий и звонкий. В ночной тишине ясно раздались слова: - Батюшка! Клянусь, кровь моей матери будет отомщена! Маркиз де Флорак, вскоре мы с тобой увидимся! Порукой в этом я, Жан Кавалье, булочник из Андюзы, жених Изабеллы! Вслед за тем все погрузилось в мертвое молчание, и колонна двинулась дальше. ЧУДЕСА Оставим первосвященника, его свиту и узников, медленно подвигающихся к западу, к старинному аббатству Зеленогорского Моста, а сами вернемся в замок Мас-Аррибас, куда так внезапно Жан Кавалье увел Селесту и Габриэля. Этим детям, которых так внезапно разбудили драгуны и которых повели среди ночи к Ефраиму, уже давно внушавшему им большой страх, а потом оставили одних в мрачном замке стекольщика, казалось, что все это они видят в ужасном сне. Помещение, где они находились, внушало им новые страхи. Это была длинная широкая четырехугольная комната. Она заканчивалась по одной стороне узким готическим окном, очень высоко поднятым над полом. На разноцветных стеклах был изображен зверь Апокалипсиса в преувеличенно безобразном виде. Пользуясь сильным впечатлением, какое производили прозрачные краски, художник применил все свое искусство, чтобы сделать это чудовище вполне отвратительным. |
