|
Винсент был необычайно рад подвернувшемуся случаю: нанять ее самостоятельно он не мог и мечтать. Девушка раздевалась около печки, в которой пылал яркий огонь. Во всей Гааге только профессиональные натурщицы соглашались позировать обнаженными. Винсента это очень огорчало: ему хотелось рисовать тело стариков и старух, имеющее свой тон, свою характерность. — Я захватил кисет с табаком и скромный завтрак, который приготовила моя экономка, — сказал Де Бок. — Так нам не придется выходить из дому и заботиться о еде. — Что ж, попробуем вашего табаку. Мой несколько крепковат, чтобы курить его с утра. — Я готова, — заявила натурщица. — Можете устанавливать позу. — Сидя или стоя, Де Бок? — Давайте порисуем сначала стоя. В новом пейзаже у меня есть несколько стоящих фигур. Они рисовали почти полтора часа, пока девушка не устала. — Пусть теперь сядет, — сказал Винсент. — В фигуре будет меньше напряженности. Они работали до полудня, склонившись над своими рисовальными досками и изредка перекидываясь словечком насчет освещения или табака. Затем Де Бок развернул пакет с завтраком, и все трое уселись у печки, закусывая тонкими ломтями хлеба с холодным мясом и сыром. Винсент и Де Бок не могли оторваться от своих рисунков и все смотрели на них. — Просто удивительно, какой объективный взгляд появляется у меня на свою работу, стоит только немного подкрепиться, — сказал Де Бок. — Можно взглянуть, что у вас получилось? — Сделайте одолжение! Де Бок добился в своем рисунке большого сходства в лице, что же касается фигуры, то в ней не было ничего индивидуального. Это было изумительно красивое тело — и только. — Боже! — воскликнул Де Бок, взглянув на рисунок Винсента. — Что вы нарисовали вместо лица? Это и называется у вас вдохнуть страсть? — Мы ведь рисовали не портрет, — возразил Винсент. — Мы рисовали фигуру. — Впервые слышу, что лицо не имеет отношения к фигуре. — А вы поглядите, как у вас получился живот, — сказал в свою очередь Винсент. — Как? — Вид у него такой, будто он надут горячим воздухом. Совершенно не чувствуется кишок. — А почему они должны чувствоваться? Я не заметил, чтобы у бедной девушки они вылезали наружу. Натурщица продолжала жевать бутерброд и даже не улыбнулась. Она считала всех художников немножко помешанными. Винсент положил свой рисунок рядом с рисунком Де Бока. — Вот видите, — сказал он, — здесь в животе их полным-полно. Глядя на этот живот вы можете сказать, что по ним прошла не одна тонна пищи. — Но при чем тут искусство? — удивился Де Бок. — Мы ведь не специалисты по внутренностям. Я хочу, чтобы люди, глядя на мои пейзажи, видели, как туман окутывает деревья, как прячется в облаках багровое солнце. Я совсем не хочу, чтобы они видели какие-то кишки. Каждый день спозаранок Винсент отправлялся на поиски натуры. Сегодня это был сынишка кузнеца, завтра старуха из лечебницы для душевнобольных в Геесте, послезавтра разносчик торфа, а однажды он привел из еврейского квартала Паддемуса бабушку вместе с внуком. Натурщики стоили ему немалых денег, хотя он знал, что должен беречь каждое су, чтобы дотянуть до конца месяца. Но какой толк жить в Гааге и учиться у Мауве, если не работать в полную силу? А поесть вволю он успеет и потом, когда завоюет себе положение. |
