Закрыв дверь в кабинет лорда Харкера, она застыла. Что это? Тихий плач во тьме? Тихонько подойдя к библиотеке, она прислушалась.

Вот опять.

– Нет, умоляю.

Адель. В библиотеке.

Внутри вскипел горячий гнев, и Лена распахнула дверь. Единственная свеча озаряла кушетку у холодного камина, на которой лежала Адель, будто увядший цветок. По шее бедняжки стекала струйка крови. Ее лиф промок насквозь, ярко-алый на фоне белого шелка.

Мужчина поднял голову. Губы его были красными, в черных глазах отражалось пламя свечи. Бенджамин Кэвендиш, старший сын барона Рэкхэма, один из молодых шалопаев.

Он с высокомерной улыбкой вытер рот рукавом:

– А вот и главное блюдо.

– Отпусти ее!

– Я все равно закончил. – Он искоса посмотрел на Лену. – Мисс Тодд, я полагаю?

Адель всхлипнула, прижимая руки к горлу, и испуганно посмотрела на Лену:

– Беги.

Лена сжала кулаки. Ублюдок решил, что загнал ее в угол. Молчаливое присутствие Уилла придало ей сил, о которых она даже не подозревала. Лена схватила кочергу и повернулась к голубокровному.

– Отпусти ее сейчас же!

– О, какая боевая. Когда сопротивляются, так еще забавнее, – рассмеялся Кэвендиш и начал к ней подкрадываться.

Лена перехватила кочергу поудобнее.

– Трус. Преследуешь юных леди на балах… Только на это ты и годишься. Не мужчина, а сопливый задира.

Кэвендиш прищурился:

– Ты пожалеешь.

Он попытался схватить ее за юбки. Лена с удовольствием замахнулась кочергой.

«Попробуй это, скользкий мелкий кретин!»

– Убери от меня свои лапы!

В следующий миг Кэвендиш уже шипел на нее, сжимая раненую руку. А еще секунду спустя вервульфен схватил его за горло и впечатал в камин.

– Уилл! Ты не должен был показываться!

– Он тя лапал.

От звука его голоса по телу побежали мурашки. Опасный, жесткий. Такой ни за что не сдастся, с ним не договоришься. Надо его остановить, пока не убил кого-нибудь.

– Он едва дотронулся до меня. Уилл, отпусти его. – Лена бросила кочергу и схватила спасителя за руку. Бесполезно. Он даже не заметил. – Уилл! Если ты его покалечишь, они тебя убьют!

– Ты! – выдохнул Кэвендиш и зло посмотрел на Лену. – Маленькая вервульфенская шлюха. Я…

Его следующие слова застряли в горле, передавленном хваткой Уилла.

– Посмотри на меня, – сказал вервульфен и позволил своему хищнику проступить сквозь маску цивилизованности. Кэвендишу пришлось послушаться. – Сунешься к ней снова, и я тя убью. Медленно. – Он улыбнулся, а Лена поежилась. От этой улыбки веяло жестокостью. – Не думай, будто смогешь спрятаться. Я найду тя, сколько бы охранников ты не нанял. Понимашь?

Кэвендиш царапал руку Уилла. Лицо щеголя быстро багровело, но он как-то сумел кивнуть.

Уилл отпустил его, и голубокровный сполз по стене у камина.

– Если хоть пикнешь о сегодняшнем и о Лене, я приду за тобой, – пообещал вервульфен. – Теперь убирайся отсюда, пока я не передумал.

Кэвендиш с трудом пробрался к двери.

То, как легко Уилл это сделал… Лена почувствовала легкую зависть. О, вот бы ей быть сильным страшным мужчиной…

Полузадушенное хмыканье раздалось с кушетки. Лена развернулась в вихре юбок и поспешила к Адель.

– Что случилось? – Лена встала на колени и повернула голову подруги, чтобы оценить ущерб.

Кэвендиш нанес ей глубокую рану элегантным небольшим кинжалом из тех, что предпочитали в Эшелоне. Более жестокие голубокровные подпиливали свои зубы, но большинство пользовалось клинками.