Сирша Тори обладала феноменальным интеллектом, но она сомневалась, что даже Альберт Эйнштейн смог бы придумать план за те несколько секунд, которые у нее оставались. А шлем накопил слишком мало энергии и вряд ли был способен на что-то большее, кроме как послать сигнал и включить основные датчики.

«Ну всё, мне конец, – подумала Сирша. – Дедушка, помоги».

Но, обычно весьма разговорчивый, образ ее деда на этот раз молчал, и Сирша поняла, что все только в ее руках.

– Убегай, мистер Крыс! – произнесла Жук. – Ты же не хочешь, чтобы я свернула тебе твою меховую шею? Я это сделаю и не побоюсь инфекции, потому что в туалете есть антибактериальный гель.

«Она боится крыс!» – сообразила Сирша, хотя не то чтобы это было великим озарением. В конце концов, мало кто их любит. Сама Сирша к крысам была равнодушна, но терпеть не могла скумбрию с ее страшной синей чешуей и прозрачной пленкой поверх глаз.

Сознательно Сирша не придумывала никакого плана, но вдруг увидела, как пальцы ее левой руки потянулись и начали скрести внутреннюю сторону дверцы.

«Пальцы! – подумала она. – Что вы делаете?!»

Однако, возможно, Сирша преждевременно принялась бранить свои пальцы, поскольку Жук внезапно остановилась.

– Я тебя слышу, мистер Грызун. Я уже иду!

Но она никуда не шла. На самом деле наемница топталась на месте, чтобы крыса подумала, что она приближается, – вполне вероятно, она не стала бы этого делать, если бы знала, что за ней наблюдает человек.

«Просто безумие какое-то», – подумала девочка, сидевшая в шкафу, и продолжила скрестись.

Вихрь мрачно посмотрела на шкафчик, прямо-таки представляя себе нахальную крысу, издевательски танцующую джигу. Подначивает ее. Не проявляет никакого уважения.

– Я не боюсь тебя, крыса!

«Ну всё, больше никакого “мистера Грызуна”, – подумала Сирша. – Время церемоний прошло».

– Меня зовут Вихрь Жук, и я сражалась с голодными медведями, так что я не боюсь какой-то крысы!

Она вытащила свой «Зиг Зауэр» из кобуры на плече.

На секунду Сирша так испугалась, что забыла скрестись, но потом, спохватившись, заскреблась сразу двумя руками, изображая пару крыс.

Но Жук была твердо намерена довести дело до конца, и свободной рукой, которая дрожала только совсем чуть-чуть, распахнула дверцу шкафчика. Сирша еле успела отдернуть руки и спрятать их из виду – иначе ни к чему хорошему это бы не привело.

– Ага! – воскликнула Вихрь Жук и с облегчением вздохнула.

«Да уж, видимо, я не такая страшная, как парочка крыс», – подумала Сирша, но затем, к ее удивлению, Жук сказала:

– Да тут же никого нет. Это дурацкий шлем катается туда-сюда.

«Никого? – удивилась Сирша. – Я не крыса, конечно, но все-таки я не “никого”!»

Только через несколько секунд она поняла, в чем дело.

«Она видит только спасжилеты и пустой шлем. Она думает, что он просто выкатился из мешка».

Для человека, который пролежал несколько часов в шкафу, рискуя быть найденным и убитым, этого было достаточно, чтобы истерически рассмеяться.

«А почему бы нет? Шлем звуконепроницаемый, а она слышала только звук ботинка».

Так что, когда Жук собралась закрыть дверцу, Сирша все-таки засмеялась и вдобавок произнесла: «Тут никого нет. Это дурацкий шлем катается туда-сюда. Сама ты дурацкий шлем!»

Все это было крайне глупо, но Сиршу можно понять.

Жук замерла на месте:

– Я узнаю этот голос.

– Какой голос? – машинально спросила Сирша.

– Вот этот.

Скрытая шлемом, Сирша побледнела:

– Ты меня слышишь?

– Да, но вообще-то предполагается, что ты мертва.