– Да никуда бы он тебя не утащил. Один сталтех на пять... ну, на четыре человека со стволами – не боец. Положили бы его, и ничего бы он тебе не сделал.

– Все равно страшно.

– Не видал ты, Вован, страшного, – со вздохом произнес Константинов. – Мне по контракту чуть меньше года осталось тут трубить, рассчитаюсь – и куда-нибудь в Африку. База миротворцев в Кейптауне, прикинь! Океан, пиво холодное, негритяночки... И никаких долбаных роботов, что самое главное.

– Мне в Академии предлагали, – рассеянно сказал Володя, поправляя ремни от чехлов с батареями. – Я отказался. Сюда хотел.

– Ты чего, контуженный? – опешил Константинов. – Вот прямо так взял и забил на Африку?! А здесь-то тебе что понадобилось? Ну, боевые платят, аккордные... Нет, не стоит оно того.

– Долго рассказывать. Семейные проблемы.

– А. Бывает. – Константинов сообразил, что расспрашивать дальше не стоит, и снова что-то забубнил себе под нос.

Володя на ходу отвел рукой свисавший с потолка обрывок провода и запоздало испугался:

– Ч-черт... Это не виселица была?!

Виселицами на местном сленге именовались обжитые скоргами провода, способные схватить и в пару секунд придушить прохожего. Подполковник Пронин на факультативе рассказывал о них жуткие вещи. Собственно говоря, подполковник вообще ничего, кроме жутких вещей, про Пятизонье не рассказывал.

– Во-первых, виселицу датчик ловит, – наставительно сказал Константинов. – По приборам идем, командир сканирует местность. Во-вторых, если датчик вдруг валяет дурака, виселица среагировала бы на первого в колонне. Не дрейфь, медицина, все под контролем.

Сокрушенно покачав головой, Рождественский увеличил мощность фонарика.

Тоннель ничуть не менялся, хотя продвинулись они уже метров на триста: влажные голые стены, кабели в толстой черной изоляции, распределительные щиты, упрятанные в поржавевшие металлические коробки с непонятными аббревиатурами и цифрами, нарисованными масляной краской. В выбоинах пола поблескивали лужи воды, да и в целом воздух в тоннеле был сырой и тяжелый. Рождественский с надеждой подумал, что металлическим монстрам здесь тоже должно быть неуютно. Влага вредна для их здоровья. Впрочем, антикоррозионные покрытия и нержавейку пока еще тоже никто не отменял...

– Стоп! – скомандовал Гончаренко.

Володя сделал по инерции еще пару шагов и едва не врезался в широкую спину подполковника. В свете фонарей он сразу увидел причину остановки – тоннель пересекался с другим, куда более просторным. Собственно, второй тоннель был скорее огромной норой с земляными стенами и полом из утрамбованной бетонной крошки, в которой легко разминулись бы два железнодорожных состава. На плотной глинистой почве виднелись следы то ли ковшей, то ли роторов, словно тут не так давно прошел горнодобывающий комбайн.

– Раньше здесь этого не было, – задумчиво пробормотал подполковник.

– Вот это мы удачно зашли! – с восторгом в голосе воскликнул Кузя, протискиваясь между стеной и плечом военврача. – Я же говорил, что метро! А вы не верили.

– Да не метро это, – раздраженно сказал Гончаренко. – Раньше был обычный тоннель, чуть пошире того, по которому мы шли. А потом его кто-то расширил, причем изрядно... На хрена, спрашивается?

– Биомехи, – не то спросил, не то заключил Чекрыгин.

– Больше некому. Не сталкеры же... – Подполковник на миг задумался. – Так, ребята, если я правильно сориентировался, то если мы пойдем налево, придем в Институт ядерной физики.

– Вот уж куда нам точно не надо, – сварливо буркнул Водяной.

– Не надо, – согласился Гончаренко.