– Да не знаю я ничего! – заныла Дандан. – Мне было так больно! Я плохо помню, что тогда делала, что думала. Но как только жемчужина избавила меня от раны, я будто на небеса попала, и так трудно было расстаться с этим состоянием! А после лечения через пару дней я вдруг в лесу, когда погналась за мышью, неожиданно превратилась в… цветок.

– В кого? – не поверил Вей и засмеялся.

– Чего скалишься? – сухо спросила она. – В лесную маргаритку. Но мышь то убежала! Я тогда удивилась и испугалась. Потом пробовала еще изменять свои облики, и мне легко это удавалось. Но я подметила одну особенность – ни разу не получилось превратиться в охотника убийцу.

– Видимо, энергия Жемчужной, заполнившая тебя во время лечения, не дает преимущества именно в возможности убивать, – предположил Илья.

– Да ведь по природе я хищник! – сказала Дандан.

– Ты не волнуйся, – ответил он, – скоро все вернется. Это временное явление. Я даже целую жемчужину глотал, но и она со временем перестала действовать, и я стал обычным парнем.

– Если энергия Жемчужных направляет тебя только на добро, отчего ты сейчас показалась нам в таком отвратительном виде? – настороженно спросил Вей.

– Все просто, – после паузы призналась девушка. – Я глупо приревновала тебя, разозлилась, глядя, как ты вешаешься на Илью, вот и решила хорошенько напугать, надеясь, что соперник сразу уберется отсюда.

– Милая! Мне нравишься только ты! – возбужденно сказал Вей и расплылся в улыбке. – Просто я не хотел, чтобы наш друг исчезал, мечтал отвести его в селение.

– Ага, знаю, как ты постоянно хвастаешься таким знакомством! – заметила она. – Ищешь популярности?

– Прекрати! – смутился Вей. – Но все равно как то нелогично получается, – перевел он разговор на другую тему, – если ты сейчас не можешь принимать облик никакого злыдня, то как ты стала страшной дзёро кумо? Вернее, как энергия Жемчужной позволила тебе это?

– Да откуда я знаю! – ответила Дандан. – Все получилось мгновенно, я хотела лишь сильно напугать.

– Ладно, оставим эту тему, – сказал Вей, глянув на нахмурившегося Илью. – Надеюсь, наш друг уже простил твою выходку.

– Простил, – тихо подтвердил Илья. – А ты можешь еще раз стать этой паучихой? – неожиданно спросил он.

– А зачем тебе? – удивился Вей. – Мерзкое же зрелище. Гадость!

– Хочу кое что проверить, – задумчиво произнес Илья.

Ему не давало покоя то состояние, в которое он впал, когда испытал неконтролируемый ужас. Илья был уверен, что отданные правителю ада положительные эмоции будто бы к нему вернулись именно в тот момент. Он знал, что выброс адреналина может вызвать что то наподобие эйфории, и сейчас думал, что, возможно, таким способом сможет ловить утраченное чувство любви.

Дандан замерла, ее красивое лицо исказилось, но ничего не происходило.

– Ну? – подтолкнул ее Илья. – Покажи свою страшилку!

– Не выходит, – ответила она. – Мне нужно быть на пике эмоций.

Вей глянул на нее, рассмеялся, потом мгновенно обратился в Ксиаоли и прильнул к Илье в страстном поцелуе. Дандан затряслась, и вот уже огромная шипящая змея стоит перед ними на загнутом кончике хвоста в угрожающей позе. Илья отодрал от себя вцепившуюся Ксиаоли и придвинулся к змее, пристально глядя на мечущийся раздвоенный язык в ее распахнутой пасти. Но дикого ужаса он не испытал, лишь всплеск страха, перешедший в отвращение. Но и этого ему хватило, Илья снова поймал себя на ощущении жара в сердце и прилива сильной любви к Лие. Он постарался акцентироваться на этом состоянии и задержать его как можно дольше.