– Надеюсь, что понятие «свободная женщина» мы трактуем одинаково, – хмыкнул отец. – В противном случае ты рискуешь нарваться на конфликт с представительницами древнейшей профессии: у них нынче все места уже распределены.

– Егор, что ты несешь! – охнула Вера Яковлевна. – Он еще ничего плохого не сделал.

– Лучше предупредить проблему, чем потом ее решать! – отрезал супруг.

– Вы спятили. Оба, – обреченно констатировала Катя. – Вместо того чтобы радоваться шансу устроить мою жизнь, вы обсуждаете, как меня, дуру набитую, могут кинуть. А что, по-вашему, мужчины могут мной интересоваться только из корыстных соображений?

– Дело не в тебе, – вспыхнула мама. – Да о такой, как ты, многие мечтают. Дело в мужчинах. Они же все повыродились.

– Ну да, ну да. Вот и бродят вокруг меня сплошные выродки, а прекрасные принцы либо в дальних странах, либо уже прибраны к рукам. Пап, хоть бы ты продемонстрировал мужскую солидарность и за сильный пол заступился.

– Ладно, не все выродки. Но этот мне не понравился. И все. Дело твое, выбор тоже твой, но мы свое мнение высказали. – Окончив речь, папа задернул занавес в виде газеты, демонстрируя свой выход из диалога.

– Мы же не против, пусть в гости приходит, поговорим, – решила смягчить резюме беседы мама.

– Понятно. В гости – на допрос. Не дождетесь. Все и так понятно.

– Да, нам нравится Борис, – снова подал голос Егор Константинович. – И что в этом такого? Мы его знаем уже много лет, знаем его семью. И знаем, чего от него ожидать.

– Ясно, чьи интересы вы лоббируете. Кто бы сомневался! Конечно, только кривоногий плюгавый хоббит с двухкомнатной квартирой и еврейской мамой может составить счастье вашей дочери!

– Эмма Львовна – интеллигентнейшая женщина, – взвился папа. – И дело не в квадратных метрах, а в личности человека!

Когда позвонила Кротова, скандал был уже в разгаре.

– Чего за вопли на заднем плане? – поинтересовалась она таким тоном, что сразу было ясно: ей больше хочется рассказать о своих приключениях, чем получить исчерпывающий ответ на свой вопрос.

– Им не понравился Саша, – дрожащим голосом сообщила Катя.

– Уже! – изумилась Лизавета и уточнила: – Напился?

– Можно подумать, самое страшное, что может сделать мужик, – это напиться! Ты зациклилась на этом.

– Просто у тебя еще не было опыта совместного проживания с алкашом, – пояснила Лиза снисходительно, словно утка, обучающая утенка плаванию.

– Да я вообще не понимаю, где ты таких берешь?!

– Каких – таких? Их всего-то было два. А твой единственный опыт, Боря, не пил только потому, что у него язва. Непьющих нет, есть пьющие умеренно и терпимо, а есть нажирающиеся. Хотя твой Шурик мог напиться от волнения.

– Да в том-то и дело, что он только поставил сумки и сразу ушел. Не пил он!

– А попрощаться-поздороваться с потенциальными родственниками?

– Все было. Предельно вежливо. Он сказал, что у него вечером дела и, к сожалению, остаться не сможет.

– Да знаем мы их дела. Баня, водка, бабы.

– Лиза, хоть ты-то не начинай!

– А я не в духе. Мой до мамы даже не дошел. Расстались на подходах.

– Насовсем? – ахнула Катя с сочувствием.

– Не знаю. Но я его немного стукнула, – призналась Кротова, виновато засопев.