Несмотря ни на что…

Она снова посмотрела на мирно воркующую Юльку.

Да, несмотря ни на что.

* * *

Игорь стал периодически позванивать Насте.

А она — периодически наведываться в его квартирку.

По легко сложившейся традиции, по новому ритуалу.

Постирать ничего не надо? — всегда собиралась она поинтересоваться на пороге, но вспоминала его недоброе предсказание и вовремя себя останавливала. Похоже, ей просто нравилось играть в измену, как играют в шахматы или в кегли. А Игорь устраивал ее деликатностью, скромностью, бесшумностью. Но быстро надоел, как только приелась игра в «себя другую».

Она до сих пор все-таки надеялась, на самом краю отчаяния — до него оставалось всего ничего! — что Артем вдруг вспомнит о ней, о ее жалком существовании, что он обернется к ней, улыбнется, как было когда-то очень давно, и скажет… Ну это не важно, совершенно безразлично, что он скажет, лишь бы сказал хоть что-нибудь…

— Ой боже! — повторяла мать. — Мужиком родился — мужиком и умрет! Не пойму, что тебя связывает с твоим замечательным мужем?!

— Сашка! — привычно отзывалась Настя.

Мать вздыхала. В этом ее вздохе звучало привычное, невысказанное: «И это все, Настенька?!»

А что? Разве этого мало? Темноголовая Темина дочка Сашка по прозвищу Клякса, которая любит вставать и тихо блуждать ночами маленьким призраком по квартире…

Настя никогда не помышляла о разводе. Она по-прежнему надеялась на неожиданные перемены к лучшему.

У Игоря оказалась довольно приличная врачебная практика: он слыл неплохим диагностом и давно обзавелся домашней клиентурой. Он почти никогда не раздвигал свои красные шторы: любил полумрак, часто гасил всюду свет и устраивал иллюминацию только при визитах больных.

— Настенька, извини, ты не подождешь на кухне? — робко спрашивал Игорь. — Очень просили срочно проконсультировать человека… Звонили близкие друзья.

И Настя послушно удалялась на кухню с книгой в руках.

Игорь, казалось, пришел в этот мир для того, чтобы его везде и всюду обманывали. Продавцы, едва завидев его бородку интеллигента и длинные волосы, тотчас воодушевлялись и вытаскивали из-под прилавков залежавшиеся товары. Игорь в восторге приносил их домой, как свои самые удачные приобретения.

Насте несколько раз удавалось спасти доверчивого, лопоухого доктора на краю гибели, выбросив в мусоропровод отливающее весенней зеленью мясо и подозрительно потолстевшие консервные банки с грибами и кукурузой.

Она понемногу привыкла к своему недотепе и часто с удивлением пыталась догадаться, как же он остался живым до ее появления в его квартире.

Роман продолжался.

* * *

— Ты меня только, пожалуйста, извини заранее за мою дерзость великую! Но, по-моему, ты говорила, что мечтаешь покататься на лыжах? Вдоль красной реки и до синей горы?

Мобильник басил чересчур знакомо, слегка запнувшись на первом слове.

— А когда я мечтаю покататься, я случайно не говорила? — справилась Валентина.

— Что-то такое на границе между субботой и воскресеньем… Или воскресеньем и понедельником.

Так, кажется…

— Довольно неопределенно. Но во втором случае мы почти сразу попадаем на работу.

— Ах да, прости! Совсем забыл! Ты ведь у меня любительница поспать… Тина, по некоторым причинам мне удобнее в воскресенье. — Он стал серьезным. — Придется тебе выспаться в машине.

Идет?

— Идет, — согласилась она.

— Какая ты у нас нынче кроткая да терпеливая, — неожиданно съязвил он.