- Ко мне подруги приходят без всякого повода, — пожала плечами хозяйка дома. — И по одной, и по двое, и по двадцать человек.

- Ирина, как же удобно иметь вас в качестве алиби! — В голосе любительницы словесности невольно прозвучала легкая ирония, но она тут же спохватилась и лучезарно улыбнулась. — В следующий раз у нас не будет проблем.

- Я не против. — Лицо Ирины озарила мягкая улыбка, а Алла почувствовала легкие угрызения совести: «Что это я на нее напустилась? Не у меня ли рыльце в пушку? Не далее как неделю назад оповестила Ирину, будто намерена расплеваться с Николаем, а сама?» Попеняв самой себе, верная боевая подруга приняла деловой тон:

- Значит, мы с Региной просто зашли к вам поболтать. Я не совсем здорова, потому веду праздный образ жизни и шатаюсь по приятельницам. А Регина?

- Я не раз бывала у Ирины, мне не нужно придумывать повод, — сообщила девушка.

- Отсутствие повода — самый уважительный повод, — не преминула ввернуть любительница «иронизмов». — Теперь — мы давно знакомы?

- Скажем, что со времени моего развода, — предложила хозяйка дома.

- Годится, — согласилась любовница ее экс-супруга. — А потом вы познакомили меня с Серафимой. Повод: ее дочь искала высокооплачиваемую работу, а Сима поинтересовалась, нет ли в моей «Приме» вакантного места юриста. — Достав визитную карточку, Алла протянула ее девушке. — Выучи адрес и телефоны фирмы.

Бросив взгляд на визитку, та воскликнула:

- А я знаю этот адрес! Я там бывала… — Регина вдруг смутилась и прикусила язык.

Алла поняла, что девушка приходила к “самаритянам” — офисы “Примы” и “Самаритянина” располагаются в одном здании, — но решила пока не муссировать этот вопрос.

- Нет, этот вариант не годится, — на ходу переиграла она — ни к чему светить перед следователем связь Регины с “самаритянами”. — Тогда мы познакомились у вас, Ирина. Развиваем мысль далее. Допустим, в “Приме” вакансии юриста не было, и Регина решила пасть в ноги отцу и согласиться на любую должность, лишь бы хорошо платили. Мы с нею время от времени встречались, я и Ирина посвящены в перипетии ее семейной жизни. Насчет эргометрина и прочего следователю молчок, поняла, Регина? Не педалируй вопрос, будто бы у вас была образцово-показательная семья, — мол, всякое бывало, как и у всех нормальных людей, но чувства еще не остыли, вы хотели ребенка, ну и прочее в том же духе. Учись лгать с малого!

- Если я стану говорить о Володе только хорошее, как же мне подкинуть версию о шантаже?

- А ты не говори напрямую. Мол, любила мужа и не собираюсь чернить его. Может быть, у него и были какие-то дела и далее перечисляешь: у хазбэнда водились деньги, но постоянного места службы у него не было, виски приносил, звонил иногда по своему мобильнику и как-то непонятно, загадочно говорил. Но ты не подслушивала, поскольку не имеешь такой вредной привычки. В общем, побольше тумана и не уставай повторять: «Не хочу плохо говорить о супруге».

- Тебя наверняка спросят, не боялся ли Володя кого-то, не было ли у него врагов, — вмешалась Ирина.

- Тут ты ответствуй, что некоторое время назад твой благоверный очень нервничал, старался, чтобы ты не слышала, о чем он говорит по сотовому телефону, закрывал дверь в комнату, понижал голос. Самая невероятная ложь всегда выглядит невероятно правдивой.

«Иронизм» не произвел впечатления — Регина держалась напряженно.