— Надо же! Уже утро! Ночь секундой пролетела. И не заметил, — нехотя разомкнул руки.

Когда Толик вернулся к Захару, там еще все спали. Слесарь тихо лег на раскладушку и проспал до обеда. Его разбудила Анна. Погладив по щеке, позвала к столу.

— Как хорошо я отдохнул сегодня! — встал Толик и, увидев, что никого кроме бабы в доме нет, обнял, зацеловал женщину:

— Сегодня встретимся? — прижал к себе Анну.

— Мне скоро на работу.

— Когда вернешься?

— Вечером. Уже поздно будет.

— Я стану ждать. Но только скажи, а с кем детей оставишь?

— Свекровь присмотрит. Она скоро придет. Не приходи без меня. Наша старуха с крутым характером. Чужих не признает и не любит. Сразу скандалит. Потому, меня дождись. Как вернусь со смены, враз к вам загляну, а это значит, что свекровь уже пошла домой.

— Голубка моя! Как долго до вечера! Я вконец изведусь!

— Потерпи! Подожди! — поцеловала человека, и в это время вошел Захарий. Он сконфужено опустил голову, но тут же сделал вид, что ничего не заметил и сказал:

— Анюта! Что там за пугало в твоем огороде пасется? Я как увидел, чуть в портки не налудил. Клянусь, против нее сама баба Яга Мерлин Монро! Козья смерть, а не старуха! Вырвала с грядки сорняк и в мой двор зафитилила. Я ей замечание сделал, пристыдил по-соседски. Так она еще базар подняла, ржавая таранка! Назвала кастрированным тараканом. Ну, я предложил ей в натуре убедиться в ее ошибке и перескочил через забор. Эта кикимора посчитала, что я вздумал ее обесчестить, да как заблажит на всю улицу паровозом:

— Люди! Спасайте! Козел прискакал! Силовать меня собрался! Помогите! Защитите от зверя!

— Я чуть с горя не помер! Неужели эта геморройная шишка и впрямь поверила, что у какого-то отморозка может на нее желание появиться? Поверь, я лучше руки на себя наложил бы! А эта старая затычка, аж заходится. Девку из себя корчит, сушеная гнида! — кипел человек.

— Это моя свекровь, — покраснела Анна.

— Ну и бабка! — изумлялся сапожник громко.

Женщина поспешила поскорее уйти. А мужчины

занялись своими делами и вскоре забыли о недавнем разговоре. Толик, отпустив отремонтированную, взял в ремонт другую машину, загнал ее на эстакаду, осматривал, проверял и не смотрел по сторонам. Ему было некогда.

Захарий, вырезав заготовки, принялся шить ботинки заказчику. Они и не заметили, как возле дома остановилась старая «семерка» из нее вышел водитель и тут же направился в дом сапожника.

— Ты, что ли, хозяин здесь? — спросил Захария.

— Чего надо? — зло оглядел гостя, какой даже не поздоровался.

— Тебя Захаром зовут?

— И что с того?

— Твой зять мою машину раздолбал. Среди дороги на встречную выехал. Теща до сих пор в больнице лежит чуть живая. А ее лечение и ремонт машины твой зять Женька и теперь не оплатил. Сколько я буду ждать? Приходил к нему в больницу, он обещал рассчитаться, как только выпишут домой. Его уже отпустили. Так теперь у него денег нет. А я причем? Пусть найдет. Иначе, всю его семью в лапшу покрошу. Понял?

— Ты чего тут выступаешь? Я твою машину трогал?

— Но ты же прямой родственник?

— Бывший. Теперь никто. Чужие мы! И отвали! Женька сломал твою машину, с ним и разбирайся. Меня ваши дела не касаются. Не мешай здесь. Что хочешь с ними делай, — отмахнулся Захарий.

— Ты ж ихний отец!

— Был им, теперь никто. Уж сколько времени как чужими стали. А Женька только зятем был. У него свои родители имеются. Вот с ними и разбирайся.