|
Серебро так же действует на людей, как на многих сверхъестественных тварей. Так что зачем переходить на обычное вооружение? Но несколько месяцев назад мне встретился фейри, который чуть было не убил меня. Серебро на него не действовало, а вот обычные пули – вполне. Так что у меня была запасная обойма и с теми, и с другими патронами. Первые два места в ней занимали обычные пули. Это означало, что у меня есть два выстрела, чтобы образумить Зейна, прежде, чем я начну его убивать. Потому что, без всяких сомнений, если он будет продолжать спорить со мной после того, как получит две Glazer Safety Rounds, от которых будет чертовски больно, даже если умеешь быстро излечиваться, то первая серебряная пуля будет уже не для того, чтобы ранить. Только войдя в дверь, я поняла, что не знаю фамилии Натаниеля. А фамилия Стивена их найти мне не поможет. Черт. Холл был забит. Женщины с ревущими младенцами, дети, носящиеся между брошенными стульями, человек с окровавленным бинтом вокруг головы, люди без следов внешних повреждений, уставившиеся в пространство. Стивена нигде не было. Крики, звуки разбивающегося стекла, падающего на пол металла. Из дальней двери выбежала санитарка. – Позовите охрану, быстрее! Сестра в приемном стала нажимать кнопки на телефоне. Можете назвать это чутьем, но я готова была поспорить, что знаю, где Зейн и Стивен. Я сунула свое удостоверение сестре. – Я в составе Региональной Группы по Расследованию Противоестественных Случаев. Могу я помочь? Сестра схватила меня за руку. – Вы из полиции? – Я с полицией, да, – уклонение от ответа в лучшем виде. Как гражданское лицо в составе полицейской команды рано или поздно можно научиться это делать. – Слава тебе, Господи, – и она потащила меня по направлению к шуму. Я высвободила руку и достала пистолет. Сняв с предохранителя, я направила его в потолок, готовая стрелять. С обычным вооружением, я бы не целилась в потолок в больнице, где на этаже надо мной полно больных, но в случае с Glazer Safety Rounds – их называют безопасными не просто так. Эта часть приемного покоя была как во всех больничных приемных, где я бывала. С металлических направляющих свисали занавеси, так что пространство можно было разделить на множество маленьких смотровых. Некоторые занавески были задернуты, но пациенты повскакали и через занавески наблюдали представление. Посреди комнаты была стена, так что видно было не много. Из-за этой стены и вылетел человек в зеленой хирургической одежде. Он врезался в противоположную стену, тяжело по ней сполз и остался лежать очень неподвижно. Сестра, которая шла со мной, бросилась к нему. То, что было дальше, что разбрасывало врачей, как игрушки, было работой не для целителя. Это было работой для меня. Еще двое в больничной одежде лежали на полу, мужчина и женщина. Женщина была в сознание, глаза широко открыты. Запястье было выгнуто под углом 45 градусов, явно сломано. Она заметила мое удостоверение, прикрепленное к пиджаку. – Он оборотень. Будьте осторожны. – Я знаю, кто он, – сказала я и чуть опустила пистолет. Ее глаза бегали, но не от боли. – Не расстреляйте мне всю травматологию. – Постараюсь, – сказала я и двинулась дальше. Зейн вышел в коридор. Я никогда не видела его раньше, но кто еще это мог быть? Он кого-то нес на руках. Сначала мне показалось, что это женщина, так как этот кто-то обладал длинными, блестящими каштановыми волосами, но потом я обратила внимание на спину и слишком мускулистые плечи, слишком мужественные. |
