— Ламберто, Ламберто, Ламберто...

«Вот тут-то, — думает Оттавио, — как сказали бы наши мудрые предки, и зарыта собака. Тут должен быть, если не ошибаюсь, секрет дяди Ламберто».

Спускаясь по лестнице, он встречает мажордома Ансельмо.

— Где вы были, синьор Оттавио?

— На крыше, любовался панорамой.

Ансельмо молчит, но про себя решает, что впредь надо будет последить за молодым бароном.

— Нет ли у вас лодки? — интересуется Оттавио. — Мне нужно съездить в Орту.

— В бухте стоят три вёсельные лодки, три парусные и моторная.

— Возьму моторную, — решает Оттавио. — Ведь если мотор бездействует, он ржавеет.

— Золотые слова, — соглашается Ансельмо.

Оттавио пересекает рукав озера, отделяющий остров Сан-Джулио от городка Орта. Там он находит врача и жалуется ему, что совсем потерял сон, никак не может уснуть.

— А овец пробовали считать?

— Каждый вечер насчитываю по миллиону и всё равно не засыпаю.

— А «Пьемонт» Джозуэ Кардуччи пробовали читать?

— Без всякого результата. Стараясь запомнить эти стихи, только чаще зеваю.

— Попробуйте поучить наизусть «Обручённых» Мандзони.

— А не проще ли принять снотворное?

— Прекрасная идея! — восклицает врач. — Как я об этом не подумал. Охотно выпишу рецепт. Как вас зовут?

— Франческо Петрарка.

— Как странно! Был ведь, кажется, поэт с таким именем.

— Это мой дедушка. Бедный дедушка Франческино.

На всякий случай Оттавио скрывает своё имя. Его план — подсыпать снотворное в ужин всем шестерым, что сидят в мансарде под крышей. Ибо тот, кто спит, рыбу не ловит и уж тем более не твердит без конца «Ламберто, Ламберто, Ламберто...»

Оттавио рассуждает так: «Заставим их замолчать и посмотрим, что получится. Если всё обстоит, как мне кажется, и я угадал, то у дяди Ламберто по меньшей мере начнётся воспаление лёгких. А потом... Потом всё пойдёт своим чередом».

И он продолжает свои размышления, этот молодой мыслитель: «Если бы не Дельфина, я просто отравил бы их всех и сослался бы на плохую пищу. Но эта девушка мне очень даже нравится. Слишком хороша, чтобы умирать такой молодой. Я даже готов жениться на ней. Но пока отложим мечты о свадьбе, попробуем для начала обеспечить себя наследством».

Так в его голове один план соединяется с другим.

Со снотворным в кармане Оттавио возвращается на берег, садится в моторную лодку и не спеша направляется к острову.

Он едет медленно, и вскоре его обгоняет лодка, полная голландских туристов, которые торопятся на остров посмотреть знаменитую базилику святого Джулио. Их везёт лодочник Дуилио, которого все, желая показать своё знание античной мифологии, зовут Хароном.

Туристы, смеясь, что-то кричат Оттавио по-голландски. Он ничего не понимает. Они плывут дальше, но затем их лодка, едва причалив к острову, тут же, словно обжёгшись, сворачивает обратно. Харон гребёт как никогда быстро. Поравнявшись с Оттавио, он что-то кричит ему.

— Что вы сказали?

— На остров не высадиться, — объясняет Харон. — Там вооружённые бандиты.

— Какие бандиты?

— Плывите, если хотите познакомиться с ними. Только не говорите, что это я вас предупредил.

На пути к острову Оттавио встречает и небольшую флотилию. В первой лодке сидят шесть монахинь, шесть бедных юных монахинь. Во второй, третьей и четвёртой — знатные господа со своими семьями. В пятой — какой-то пожилой господин, одинокий, как собака.