Мышкин набрал номер.

— Через час можно? — быстро проговорил Дерюгин. — Совещание закончу.

— Так… — сказал Мышкин, кладя трубку. — Через час… А ехать мне сколько? Если своим ходом… В общем, скоро поеду. А пока, Коля, давайте рассуждать. Вслух. Иногда это помогает. Про экспертизу вы тоже знаете?

— В общих чертах. — Коля скромно потупился. — Что на пистолете — дерюгинские отпечатки… Но ведь это бред! Тут же алиби стопроцентное!

— Вот именно, — согласился Мышкин. — И это еще не все. Оставим временно пистолет… На журнальном столике лежала книжка. Странная книжка… То есть странная не сама книжка, а странно как раз то, что она лежала на этом самом столике, раскрытая, как будто ее в этом доме почитывали. Как будто ее читали только что, в тот самый день. Кто? На Козлову непохоже, на Дерюгина — еще меньше. С одной стороны, так судить, конечно, нельзя. Что я, в сущности, знаю о них обоих? Внешнее впечатление, причем о ней — вообще из телевизора. А с другой стороны… В общем, мне казалось, что это стоит проверить. И что же? Выясняется, что на ней нет ни одного отпечатка…

— Ее протерли! — в величайшем возбуждении воскликнул Коля. — А пистолет — не протерли! Вот что интересно!

— Конечно! — кивнул Мышкин, искренне радуясь Колиной сообразительности. — И между прочим, если бы с пистолетом дело обстояло так же и при этом у Дерюгина не было бы алиби, эта книжка все равно заставила бы меня серьезно задуматься… и поискать кого-нибудь еще…

— Не книжка… — вдруг пробормотал Коля. — Не книжка, а сам пистолет. Кто это бросает на самом видном месте орудие убийства с собственными отпечатками? Он что, идиот?

— Нет, не идиот, а допустим… в трансе, в прострации. Ничего не помнит, не соображает…

— А книжку протереть не забыл! — почти радостно докончил Коля. — Так не бывает! Уж или — или. Либо аффект — либо расчет! Правильно я говорю? Но я вот чего не могу понять… Отпечатки частично смазаны, значит, кто-то запросто мог держать в перчатках или там как-то… Но откуда там вообще его отпечатки — убейте не понимаю!

— А это, Коля, нам предстоит выяснить. Я думаю… я просто у него спрошу.

— У кого, у Дерюгина?

— Ну да.

— Вы думаете, он скажет?

— Ну, Коля, вы же сами сказали, что он не идиот. Не может же он не знать… Не под гипнозом же он его трогал…

— А вдруг под гипнозом? А вдруг?!

Мышкин внимательно посмотрел на Колю, убедился, что тот откровенно развлекается, и облегченно вздохнул.

— Что же это выходит? — продолжал Коля, разом посерьезнев. — Выходит, кто-то… какой-то… читатель этого… его подставляет. Он думал, его хотели деморализовать, а его хотят подставить…

— Очень похоже, — задумчиво сказал Мышкин. — Очень. Но… знаете, Коля, эта книжка… она меня как-то сбивает с толку…

— Да почему? — изумился Коля. — Наоборот ведь!

— Н-нет, не наоборот… Я пока сам не знаю. И опять-таки письмо…

— A-а, вы о письме? — протянул внезапно возникший на пороге Гаврюшин.