|
Скажете, что камнем подбили – заметили и подбили. Покажете место, где я перелез через ограду – это там, примерно в полукилометре отсюда на северо-восток, – скажете, что вас навещал человек Дикенсона… Не забудьте – Дикенсона! Предлагал большие деньги и вид на жительство в США в обмен на сотрудничество – в частности, за информацию о том, что происходит в небезызвестном ущелье неподалеку от Сьюдад-Боливара. И между делом намекнете, что все хорошенько обдумали и пришли к выводу, что вполне справитесь с работой и без механика-водителя из России, на приезде которого раньше так настаивали. Он, конечно, сообразит, что до сих пор вы занимались обыкновенным саботажем, а эту бодягу с механиком-водителем затеяли исключительно для того, чтобы дать своим о себе знать. Но он вас охотно простит – сбитый беспилотник и ярко выраженная готовность к сотрудничеству того стоят…
– Айн момент, – отчего-то перейдя на немецкий, перебил чересчур скорого и деловитого тезку классика Сумароков. – А с чего ты, собственно, взял, что мы станем всем этим заниматься? Откуда следует, что мы тут что-то саботируем и ждем от кого-то помощи? Может, у нас у обоих давно венесуэльские паспорта в кармане, и нам действительно нужен механик-водитель? – Возможно, но маловероятно, – снова присев на камешек и закуривая, объявил «Александр Сергеевич». – Если бы вам был нужен механик-водитель, вы бы давно подготовили его из местных кадров… – Много ты понимаешь! – пренебрежительно перебил Сумароков. – Это не так просто, как тебе кажется. Ты ведь, если я хоть что-то соображаю, разбираешься в танках, как свинья в апельсинах… – Чуточку лучше, – возразил «Пушкин». – Во всяком случае, азы управления «Черным орлом» я, лично, освоил за двое суток – просто так, на всякий случай, если придется здесь задержаться. Потому и говорю, что при желании вы бы запросто обошлись без механика-водителя. Саботаж налицо, господа танкисты. Конечно, допускаю, что вы – обыкновенные лентяи и лодыри, и прохлаждаетесь тут исключительно для собственного удовольствия, чтобы потянуть резину и подольше понежиться на тропическом солнышке… – И что тогда? – спросил Сумароков. – А ничего, – легко и просто ответил «Пушкин». – Шлепать я вас, во всяком случае, не стану, у меня без этого работы выше крыши. Да и мараться лишний раз не больно-то хотелось – господь вас, убогих, рассудит, а мое дело сторона. Я не за вами сюда приехал, а за танком. Если что, справлюсь в одиночку. С трех человек до двух ваш экипаж уже сократили. Сидите, ждите, пока вас тут окончательно на ноль помножат, а я со своими делами как-нибудь сам разберусь. Хотя втроем, конечно, ловчее получится. – Знаешь, Леха, – обратился Сумароков к Гриняку, – что-то этот субчик здорово похож на провокатора! – А ты кто такой – вождь пролетарской революции? – хмуро спросил Алексей Ильич. – Ленин в Разливе, Крупская в Шушенском? Клара Цеткин в изгнании? Кто ты есть, чтоб к тебе через целый океан провокаторов подсылать – Троцкий? – Вот про Троцкого не надо, – забеспокоился Сумароков. – Ишь, чего удумали! Я себя разными железками по черепу бить не позволю! – Станет Аморалес тебя спрашивать, – заметил Гриняк. – Аморалес – это звучит, – сказал «провокатор». – Это вы хорошо придумали. – Это не мы придумали, – вздохнул Сумароков, – это тезка твой, Саня Сердюк его так окрестил… Хорошо, беру свои слова насчет провокатора обратно. |
