Ян Флеминг. Живешь лишь дважды
Джеймс Бонд - 12
1. Ножницы режут бумагу
Гейша по имени «Трепещущий Лепесток», стоя на коленях перед Джеймсом Бондом, склонилась к нему и быстро поцеловала в щеку.
– Что за дела? – сурово спросил Бонд. – Мой выигрыш – поцелуй в губы. По меньшей мере, – добавил он. Переводила «Серая Жемчужина», хозяйка
заведения: черные лакированные зубы, сногсшибательные манеры, густой грим, словом, самый настоящий персонаж театра «Но». Девушки вокруг хихикали
и шептались. «Трепещущий Лепесток», изобразив оскорбленную невинность, закрыла лицо руками. Но вот пальцы раздвинулись, и дерзкий карий глаз
подмигнул Бонду. Тело ее стремительно изогнулось. На этот раз настоящий поцелуй в губы, мучительно долгий. Приглашение? Соблазн? Бонд помнил,
рядом с ним сидит «постельная» гейша, гейша низшего разряда. Она не слишком сведуща в традиционных искусствах – не сможет рассказать забавную
историю, петь, рисовать или сочинять стихи в честь гостя. Но, в отличие от своих утонченных подруг, готова на менее романтические услуги.
Главное условие – не распускать язык. И стоить это будет дорого. Но, в любом случае, грубому иностранцу постель понравится больше, чем «танка»,
в которой он сравнивается с хризантемой на склонах Фудзиямы, и которую он все равно не поймет.
Аплодисменты, встретившие эту вспышку неприкрытого желания, быстро и почтительно смолкли. Коренастый мужчина в черном кимоно, сидевший за низким
красным лакированным столиком напротив Бонда, вынул зажатый в золотых зубах мундштук «Данхил» и положил рядом с пепельницей.
– Бондо сан, – сказал Тигр Танака, шеф японской Секретной Службы, – предлагаю вам сыграть и заранее уверен в своей победе.
Миндалины глаз превратились в узенькие щелки. Большое загорелое лицо сморщилось в знакомой улыбке. И не улыбка это была, а блестящий золотом
оскал тигриной маски.
Бонд рассмеялся:
– Ладно, Тигр. Но для начала еще саке! И не из этих дурацких наперстков. Пять порций, а толку, как от одного двойного мартини. Раз уж я решил
продемонстрировать превосходство западной мудрости над коварством Востока, надо повторить. Найдется среди всей этой китайской дребедени
обыкновенный высокий стакан?
– Бондо сан, это не китайский фарфор. Боюсь, в выпивке вы разбираетесь получше. Кроме того, не стоит недооценивать саке. У нас есть поговорка:
«Человек пьет первый кувшин саке, затем второй кувшин пьет первый, а потом саке пьет человека».
Тигр Танака повернулся к «Серой Жемчужине» и, смеясь, заговорил. «Шуточки по поводу неотесанного европейца и его бездонного желудка», – решил
Бонд. Мадам что то сказала, и «Трепещущий Лепесток», низко поклонившись, выскользнула из комнаты. Тигр повернулся к Бонду.
– Вы произвели впечатление, Бондо сан. Только борцы «сумо» могут выпить столько саке и устоять на ногах. Вы, несомненно, способны на восемь
кувшинов. – Тигр хитро улыбнулся. – Но она считает, что для девушки к концу вечера толку от вас не будет.
– Скажите, что ни одна из девочек ей в подметки не годится. Я уверен, в ее арсенале есть средства, способные воскресить и мертвого.
Лесть достигла цели. «Серая Жемчужина» быстро заговорила. Тигр переводил:
– Бондо сан, эта женщина не глупа. Она говорит, что уже состоит в законном браке с одним «Бон сан», и на ее «футоне» нет места для другого. «Бон
сан» – в переводе священник, А «футон», как вы знаете, постель.
|
