|
Представляю, что было бы, если бы мы бросили необстрелянных резервистов на Польшу или того хуже — на Восток. Нас бы потом до седьмого колена прокляли и на могилы плюнули. И правильно бы сделали! Метка прицела легла на одного из британцев, который мне показался офицером. Нажать на спуск — и я открою счет, хоть винтовка короткая совсем — попаду. Вот только потом — черт его знает, что делать. Нет, надо возвращаться. Правильно нас учили — никогда не принимай бой на чужих правилах, навязывай свои, а если не можешь — уклоняйся от боя. Бой выигрывают не на ура, а трезвым и холодным расчетом. Начал отползать назад, почувствовал, что справа есть кто-то живой… — Кто здесь?! Стреляю на поражение! Шуршание. Какое-то сопение. — Не стреляйте! Не стреляйте! Голос был знакомым. Так и есть — тот самый капрал, который меня задерживал. Где-то прихватил пулемет — уже молодец. Глаза растерянные. Глаза гражданского человека, попавшего в дерьмо. — Где твои люди, капрал? — Никого нет, сэр… — Как ты вообще в Национальную гвардию-то попал? — задал я вопрос, когда мы пробирались к пикапу. Задал вполголоса, потому что злить судьбу не стоит. — Так и попал. За дом надо было выплачивать, не захочешь — а придется. — А на гражданке кем был? — Менеджером, сэр. Продавал бытовую технику. Вот таких и бросили навстречу канадским территориалам и британскому спецназу. И обвинять-то его глупо — его же никто толком и не учил. — Пулемет не бросай. Он нам приходится… — Да, сэр. — Еще кто-то выжил? — Не знаю, сэр. Мы позиции заняли, ракетчики залп дали, но эти… я не знаю, что произошло. Не знаю… Пикап стоял на месте — и то дело. Завел, включил пониженную передачу… — Садись. Опорный пункт, разгромленный британскими десантниками, мы объехали прямо по кукурузному полю, это было самое безопасное, чем искать какой-то другой путь. Выскочили на фермерскую дорогу — вот ее-то я знал, за тем пригорком меня и задержали эти. Даванул на газ, как будто черти за мной гнались… Первые части североамериканской армии мы нашли в районе Нью Виндзора, там был мост, и он был пока цел. Я уже понял, как наступают британцы. Первое — захват господства в воздухе, они, давя авианосные группировки противника, наносят удары по аэродромам, всеми силами стараются очистить небо от североамериканских самолетов. Дальше — ввиду того, что сил у них не так-то и много — они применяют тактику продвижения «прыжками». Разведка целей, потом подавление их артиллерией или с воздуха, потом пехота садится на вертолеты и продвигается вперед, километров на десять-пятнадцать, занимает наиболее выгодные в тактическом отношении пункты. Только потом вперед идут моторизованные части. На подавление узлов сопротивления время никто не тратит. Североамериканские части уже деморализованы, без нормального командования, без понимания того, что происходит. Власти в стране нет… работает доктрина фельдмаршала Лотиана в полный рост, война начинается внезапно, без объявления войны с удара по штабами и масштабных операций по дезинформации и деморализации. Только одно не могу понять: кто и с какого перепоя в Британии решил, что они смогут вернуть себе свои бывшие колонии? Арестовали нас почти сразу же… можно, конечно, сказать, что мы сдались, почти одно и то же было бы. Со связанными пластиковыми наручниками руками, я сидел больше часа в «Хаммере», стоявшем рядом с командным центром, и ждал, пока британцы засекут работу передатчиков и нанесут ракетно-бомбовый удар, на чем и закончится моя жизнь и жизнь нескольких десятков североамериканских солдат, которые получили оружие несколько дней назад и которым даже не сказали толком — с кем им придется воевать. |
