— А Арчи тоже пришел из другой семьи, как и Джесамина?

— Нет, и как раз в этом заключена тайна. Арчи ничего не помнит из своей человеческой жизни. И не знает, кто его обратил. Просто однажды он очнулся совсем один. Тот, кто создал его, ушел, и никто из нас не понимает, почему или как это могло случиться. Если бы у Арчи не было его дара, если бы он не увидел Джесамину и Карин и не знал, что однажды станет одним из нас, то, наверное, совсем одичал бы.

Нужно было о многом поразмыслить, а вопросов оставалось еще больше. Но тут у меня забурчало в животе. Я даже не заметил, что проголодался, настолько был заинтригован. А теперь осознал, что умираю с голоду.

— Прости, из-за меня ты вовремя не поужинал.

— Все в порядке, правда.

— Я не так часто провожу время с теми, кто нуждается в пище. Вот и забыла.

— Хочу побыть с тобой, — в темноте сказать это было гораздо проще, особенно зная, что голос может подвести меня, выдать мою безнадежную привязанность к Эдит.

— Можно мне войти? — спросила она.

— А ты хочешь? — я не мог представить себе эту богиню сидящей на отцовском потертом кухонном стуле.

— Да, если не возражаешь.

— Нисколько, — я улыбнулся.

Я выбрался из пикапа, а она уже была рядом. Потом порхнула вперед и исчезла. В доме зажегся свет.

Эдит встретила меня у двери. Было так странно видеть ее у нас дома, среди скучных материальных атрибутов моей обыденной жизни. Мне вспомнилась игра «Лишний предмет», в которую мы с мамой играли, когда мне было четыре или пять. «Один из этих предметов отличается от остальных».

— Неужели я не запер дверь? — поинтересовался я.

— Нет, я взяла ключ из-под карниза.

Я подумал, что никогда не пользовался этим ключом в ее присутствии. А потом вспомнил, как она нашла ключи от моей машины, и пожал плечами.

— Ты ведь голоден, да? — и Эдит повела меня за собой на кухню так, будто бывала здесь миллион раз. Включив свет, она села на тот самый стул, на котором я пытался ее представить. Кухня больше не казалась такой уж обшарпанной. Хотя, может быть я просто не мог отвести глаз от Эдит и поэтому не смотрел ни на что другое. Я застыл на мгновение, пытаясь осознать ее присутствие здесь, среди этой обыденности.

— Съешь что-нибудь, Бо.

Кивнув, я повернулся чтобы пошарить в холодильнике. Там нашлась оставшаяся со вчерашнего ужина лазанья. Я положил кусок на тарелку, потом, передумав, добавил все, что оставалось на противне, и поставил в микроволновку. Пока она разогревала пищу, наполняя кухню запахами помидоров и орегано, я вымыл противень. В животе снова забурчало.

— Хмм, — сказала Эдит.

— Что такое?

— В будущем мне придется выполнять свои обязанности получше.

Я засмеялся:

— Что ты можешь делать еще лучше, чем сейчас?

— Хотя бы помнить, что ты человек. Я должна была, не знаю, взять с собой корзинку для пикника или что-то в этом роде.

Микроволновка просигналила, я вынул тарелку и торопливо поставил ее, когда она обожгла мне руку.

— Не беспокойся об этом.

Взяв вилку, я начал есть. Я действительно проголодался. Первый кусок ошпарил мне рот, но я продолжал жевать.

— Это вкусно? — спросила она.

Я проглотил:

— Не уверен. Кажется, я только что напрочь сжег себе вкусовые рецепторы. Вчера было вкусно.

Похоже, я ее не убедил.

— А ты когда-нибудь скучаешь по еде? По мороженому? Арахисовому маслу?

Она покачала головой:

— Я почти не помню еду.