— Я вижу, ты опять с подарком?

— Надеюсь, вам понравится, — отступив на шаг, я смиренно склонил голову и протянул руки, в который колдовскими огнями переливался образ Чаши Хаффлпаф внутри которого металась чёрная искра.

— Какой приятный сюрприз! Гарольд, ты знаешь дорогу к женскому сердцу.

Чашу сковало льдом, смерть выхватила из воздуха бутылку с вином, движением пальца, словно заправский гусар, а не утончённая леди, снесла горлышко и наполнила янтарной жидкостью ледяной кубок (и это мне она говорит о манерах?). Получив лёгкий щелбан, я предпочёл закопать мысли поглубже.

— Обожаю коктейли, — розовый кончик языка эротично пробежался по пухлым губам, — особенно экзотические. Какой аромат, а букет! Ты чувствуешь, Гарольд, как бьётся этот кусок грешной души? Превосходно!

Чаша опустела, исчезла и тёмная искра, сыгравшая роль вишенки в экзотическом коктейле.

— Что ж, твои устремления нельзя оставить без награды. Когда вернёшься и растает лёд, дай испить воды из чаши той, кто на руке носит метку мертвой души. Не дело иметь меченых вассалов.

— Спасибо, Миледи.

— Не благодари, — Смерть ехидно улыбнулась. — А то поблагодаришь, а потом проклинать будешь. Нехорошо получится. Я заберу годы с меткой.

Так — так, интуиция и задняя чуялка почувствовали неладное. Вечная Леди приготовила какую‑то каверзу, связанную с чашей основательницы. Вон, подсвечивает хитрыми лисичьими глазами. О, женщины, имя вам — коварство! И ведь не откажешься. Вот засада.

— Тебе пора, мой рыцарь. Мои чертоги вытягивают жизнь.

— А по мне, так они, наоборот, дарят ощущение жизни, — ответил я. Резко шагнув вперёд, я коснулся губами губ Вечной Леди. Как сладко. Всё бы ничего, ещё бы от холода не ныли зубы, и язык не превратился в сосульку. Как бы то ни было, но свой первый поцелуй я урвал.

Глядя на меня, Смерть веселилась во всю:

— Иди уже, герой — любовник.

Послав Миледи воздушный поцелуй, при этом щёлкнув обледеневшим языком по зубам, я вернулся в мир Яви.

Мда! Картина маслом. В ритуальном зале можно было устраивать каток. От места, где стоял ваш покорный слуга пол обледенел на десять шагов, а в воздухе висела взвесь из вымороженной влаги в виде мелких колючих снежинок.

— Гарольд! ГАРОЛЬД!

Я очнулся от того, что крёстная трясёт меня за плечо.

— Гарольд, быстро убери это дебильное выражение с лица и скорее приходи в норму. Получилось? — задала она животрепещущий вопрос. Грубозуб, Белла, Андромеда и Нира в разговор не влезали, но любопытство, пробивающееся через все эмпатические щиты, указывало на страстный интерес.

— Получилось. Леди Смерть обожает коктейли с вишенкой, особенно когда вишенку заменяют чьей‑нибудь душой. Эх, — демонстративно протянул я, вернув на лицо налёт дебильности, — Она восхитительна! Ледяное спокойствие, обжигающая стужа страсти.

— Всё это прекрасно, Гарольд, но я бы не отказалась от горячего глинтвейна, да и тебе не мешало бы выпить. — Вальпурга проворно брала ситуацию в свои руки.

Крокозуб мигом понял намёк и живо сопроводил честную, продрогшую до костей, компанию в кабинет с разожженным камином. Мелкий гоблин в ливрее лакея прикатил тележку с горячими винными напитками. Согреваясь горячим, в меру сладким, в меру терпким вином с ароматами мёда и корицы, я следил за чашей, на внутренних стенах которой быстро таял лёд. Вскоре последняя капля стекла вниз.

— Белла, — глотнув напитка и блаженно жмурясь, привлёк внимание я, — Вечная Леди передавала тебе привет и очень рекомендовала испить из кубка основательницы, когда растает лёд.