— Здорово, старый морской волк! — вошел в кабинет плешивый, среднего роста, плотный мужчина примерно такого же возраста, что и Гейдрих. — Как ты, Вилли? — усаживаясь, спросил он.

— Да неважно, — поморщился Вилли. — Надеюсь, ты слышал про Берту? Снова влезла в историю…

— Об этом говорят по телевидению и пишут в газетах, — усмехнулся вошедший. — Я, кстати, видел около твоего особняка пару агентов. Я все-таки двадцать два года в контрразведке и поэтому могу отличить…

— Неужели они думают, что Берта придет ко мне? — усмехнулся Вилли.

— Они думают, что ты как-то выйдешь на связь с ней и пошлешь человека, — спокойно проговорил Браун. — И они выйдут на Берту. И знаешь что, Вилли, — вздохнул он. — Я полагаю, что тут задействована не полиция и не контрразведка. Ни те ни другие так не работают. Да и смысла в этом для полиции нет. Но кто-то интересуется тобой, Вилли, а точнее, твоей племянницей. Кстати, — усмехнулся Браун, — она же в Лондоне оказалась из-за желания получить один из семи камушков бессмертия. А значит, кто-то пронюхал об этом и решил воспользоваться ситуацией. Расчет такой, как я и говорил. И что ты будешь делать, Вилли?

— Знать бы точно, что это не полицейские, — процедил Адмирал, — захватил бы и выяснил, кому так интересна Берта. Но если они окажутся агентами криминальной полиции или, хуже того, агентами разведки или политической полиции… Ведь дело-то международное, — вздохнул он. — И пострадал один из бывших высокопоставленных офицеров британской армии. Так что война-то продолжение вроде как имеет. Ты уверен, что это не из полиции или…

— Полностью не уверен, — уклончиво ответил Бонске. — Но в любом случае ничего не надо делать, не показывай виду, что срисовал слежку. Просто знай это. А кстати, — улыбнулся он, — ты действительно не знаешь, что с Бертой?

— Плохой я был бы офицер и дядя, если бы не знал, что с ней, — усмехнулся Вилли. — Кроме того, она моя единственная родственница. Знаешь, — вздохнул он, — я, например, чувствую себя в последнее время каким-то больным и не прочь бы ощутить на себе воздействие чудодейственного свойства одного из семи камушков бессмертия. Ведь выпали зубы у акулы, — вздохнул он. — Лаборантка убитого в Монголии профессора вылечилась этим, точнее — таким же камушком. Да и цена тоже привлекает, — усмехнулся Адмирал. — Хотя если откровенно, то не особо. Я имею довольно устойчивый доход, и бедность ни мне, ни моим знакомым не грозит. Наверное, просто старый германский дух авантюризма, — улыбнулся Гейдрих. — Своеобразный крестовый поход за новыми ощущениями, впечатлениями. В немцах до сих пор живет дух германцев.

— Перестань, Вилли, — качнул головой Браун. — Адольф Гитлер примерно так же говорил и втянул Германию в войну, которая чуть не стала концом Германии как государства и немцев как народа. Хорошо, что он не сразу напал на Советский Союз. И так вышло, что союзниками русских стали США и Англия. Именно благодаря этому нашу Германию разделили стеной на два государства, — напомнил он.

— Значит, говоришь, следят? — Поднявшись с кресла, Гейдрих вышел на балкон. — Давай пива выпьем, — требовательно проговорил он. Бонске согласно кивнул. — Значит, советуешь пока не брать? — прикурив, пыхнул дымом из трубки Адмирал.

— Пока нет, — качнул головой Браун.

— Что с пивом будешь? — поинтересовался Адмирал.