|
В его устах "противоестественны" звучало как проклятие. Священник хоть и чуял врага, но хотел сохранить власть над господским домом и молодой хозяйкой и потому выжидал, не сомневаясь в конечной победе. Кроме того, его неотступно преследовала одна мысль: он случайно обнаружил любовную интригу Жюльена и Жильберты и во что бы то ни стало хотел положить ей конец. Однажды он явился к Жанне и после долгой беседы на мистические темы предложил ей в союзе с ним побороть и истребить зло в ее собственной семье, спасти от гибели две души. Она не поняла его и стала допытываться. Он ответил: - Еще не приспело время, но скоро я снова посещу вас. И поспешил уйти. Было это в конце зимы, гнилой зимы, как говорят в деревне, сырой и теплой. Аббат явился снова через несколько дней и в туманных выражениях повел речь о недостойных связях между людьми, которым надлежало бы вести себя безупречно. - А тем, кто осведомлен о таких греховных делах, - говорил он, - следует всеми способами пресекать их. - Потом он вдался в возвышенные рассуждения, взял Жанну за руку и призвал ее открыть глаза, понять наконец и помочь ему. На этот раз она поняла, но молчала, с ужасом предвидя все то тягостное, что может обрушиться на ее умиротворенный дом; и она притворилась, будто не знает, о чем говорит аббат. Тогда он решил объясниться прямо: - Мне выпала на долю тяжелая обязанность, виконтесса, но уклониться от нее я не могу. Мой сан повелевает мне осведомить вас о том, чему вы можете помешать. Итак, знайте, что муж ваш состоит в преступных отношениях с госпожой де Фурвиль. Она в покорном бессилии склонила голову. Аббат не унимался: - Что вы намерены сделать теперь? - Что же мне делать, господин аббат? - прошептала она. - Воспрепятствовать этой беззаконной страсти, - отрезал он. Тогда она заговорила в тоске, сквозь слезы: - Ведь он уже обманывал меня с прислугой; он не обращает на меня внимания; он разлюбил меня; он груб со мной, когда мои желания ему не по нутру. Что же я могу поделать? Кюре вместо прямого ответа возопил: - Значит, вы это приемлете! Вы примиряетесь! Вы соглашаетесь! Вы терпите прелюбодеяние под вашим кровом! На ваших глазах совершается преступление, а вы отводите взгляд? И при этом вы полагаете, что вы супруга? Христианка? Мать? - Что же мне делать? - прорыдала она. - Все, что угодно, только не терпеть эту мерзость, - отвечал он. - Все, говорю я вам. Бросьте его, бегите из этого оскверненного дома. - Но у меня нет денег, господин аббат, - возразила она. - И сил тоже нет больше. И как уйти без доказательств? Я даже права на это не имею. Священник поднялся, весь дрожа. - В вас говорит трусость, сударыня. Я считал вас иной. Вы не достойны божьего милосердия! Она упала на колени. - О нет, прошу вас, не покидайте меня! Наставьте меня! Он произнес отрывисто: - Откройте глаза господину де Фурвиль. Он, и никто другой, должен положить конец этой связи. |
