|
- Вот видишь: значит, ты прятался! - Разумеется... Вы не поняли! Я ехал в Америку с секретным поручением и не должен был никому попадаться на глаза. Поэтому капитан.., поместил меня отдельно от других. - А я тебе говорю, что ты прячешься, чтобы укрыться от меня.., а еще для того, чтобы скрыть ребенка. - Ребенка? - переспросил Жильбер. - Да. Ты украл и спрятал ребенка, чтобы воспользоваться им и извлечь из этого выгоду! Негодяй! Жильбер отрицательно покачал головой. - Я забрал ребенка, - сказал он, - чтобы никто не научил его презирать родного отца или отрекаться от него. Филипп с минуту переводил дух. - Если бы это было правдой, - проговорил он наконец, - если бы я мог этому поверить, ты был бы не таки») негодяем, каким я тебя считал. Но раз ты мог украсть, значит, можешь и солгать. - Украл? Я украл? - Ты украл ребенка. - Это мой сын. Он мой! Когда человек забирает то, что ему принадлежит, сударь, это не кража. - Послушай! - дрожа от гнева, сказал Филипп. - Только что я хотел тебя убить. Я поклялся это сделать, я имел на это право. Жильбер ничего не отвечал. - Теперь Бог меня наставил. Бог привел тебя ко мне словно хотел мне сказать: «Месть бесполезна. Зачем мстить тому, кого оставил Бог?..» Я не стану тебя убивать. Я только уничтожу причиненное тобою зло. Этот ребенок для тебя - источник зла в будущем. Отдай мне ребенка. - У меня его нет, - возразил Жильбер. - Разве можно брать с собой в море двухнедельного младенца? - Ты мог найти ему кормилицу и взять ее с собой. - Я вам говорю, что я не брал ребенка с собой. - Значит, ты оставил его во Франции? Где же? Жильбер замолчал. - Отвечай! Где ты нашел ему кормилицу и на какие средства? Жильбер продолжал молчать. - Ах ты, подлец! Ты вздумал меня дразнить? - вскричал Филипп. - Значит, ты не боишься, что можешь разбудить во мне гнев?.. Скажешь ты мне, где ребенок моей сестры? Отдашь ты мне его или нет? - Это мой ребенок, - прошептал Жильбер» - Злодей! Ты хочешь умереть? - Я не хочу отдавать своего ребенка. - Жильбер! Послушай! Я прошу тебя добром: я постараюсь забыть все, что было, я постараюсь тебя простить. Ты понимаешь, Жильбер, чего мне это будет стоить? Я тебя прощаю! Я прощаю тебе весь позор, все горе нашей семьи. Это большая жертва... Отдай мне ребенка. Чего ты еще хочешь?.. Хочешь, я попытаюсь переубедить Андре, хотя она имеет законные основания для отвращения и ненависти? Что ж... Я готов это сделать... Отдай мне ребенка... Еще вот что... Андре любит своего.., твоего сына до самозабвения. Она будет тронута твоим раскаянием - это я тебе обещаю и берусь ее подготовить. Только отдай мне ребенка, Жильбер, отдай мне его! Жильбер скрестил на груди руки и не сводил с Филиппа горящего взора. - Вы мне не поверили, - сказал он, - и я вам не верю. Не потому, что считаю вас бесчестным человеком, а потому, что видел, на какую низость способны люди под влиянием кастовых предрассудков. Не может быть и речи ни о возвращении к прошлому, ни о прощении. Мы - смертельные враги... Вы - сильнее, значит, будете победителем... Я же не прошу вас отдать мне свое оружие, вот и вы не просите меня об этом. |
