Из-за высокого мехового воротника ее пальто я не заметил, улыбнулась ли она при этих словах, но ее золотой голос прозвучал неожиданно глубоко:

— Так вы и это помните?

— Возможно, — ответил я и полностью сосредоточился на дороге, поскольку мое же собственное замечание тут же повергло меня в панику. Практически не имея опыта общения с женщинами, я обыкновенно веду себя с ними или подчеркнуто бесцеремонно, либо слишком официально. В любом случае управление автомобилем требовало концентрации внимания, поскольку мы проезжали по узкой, поросшей травой дороге, проложенной поверх гребня десятифутовой плотины, а присоединяться к цаплям внизу я отнюдь не собирался.

Слева от нас из бескрайней дали болот идеальной пирамидой подымался Белл Ноул. Его подножье окаймляли густые ели, но совершенно голая вершина была открыта всем ветрам и смотрелась непривычно значимо и гордо среди окружавших ее равнин. Я начал подъем в гору и, воспользовавшись выгодной точкой обзора, которую всегда получаешь, поднявшись хотя бы на десять футов над образованной речными наносами необъятной плоской равниной, показал мисс Морган расселину, в которой, по моему мнению, находилась та самая древняя морская пещера. Я также показал ей змеившуюся внизу узкую канаву, на дне которой то тут, то там зеркально поблескивали озерца застоявшейся веды — все, что осталось от Ривер Дик — древней реки, затопившей монастырь, а затем поменявшей направление своего русла,

Естественно, мисс Морган, как и всякая женщина, захотела свернуть и получше осмотреть место; однако это было невозможно, так как ближайший мост находился не менее чем в трех милях отсюда, у Старбера — такого же прибрежного городишки, как и Дикмаут, если его вообще можно было назвать городом. В последнее время он превратился в обыкновенную рыбацкую деревушку. Когда-то Старбер был настоящим большим городом и даже числился в Книге Судного Дня, поскольку мощный поток Ривер Дик не давал илу скапливаться в бухте; но стоило реке поменять свое русло — и слава покинула Старбер, так как теперь бухту могли пересечь лишь маленькие весельные лодки. Хотя за городом и сохранились длинные ряды каменной кладки — все, что осталось от некогда массивных причалов, — они уже долгое время использовались для постройки городских кварталов и мощения улиц; лишь глубокие траншеи указывали место древних фундаментов. Мой отец, приобретя последние из этих причалов, использовал добытый камень для постройки многих своих белых слонов, и я хорошо помню, как, еще будучи ребенком, ездил вместе с отцом на грузовой телеге — тогда еще автомобильные моторы были диковинкой для нашей глуши — и смотрел на громадные каменные глыбы, которые, прежде чем погрузить, разбивали на несколько кусков с помощью клиньев. Кладка причалов была воистину циклопической, а тонкая полоска цементного раствора, скреплявшего монолитные блоки, — настолько прочной, что порою было легче расколоть сам камень, чем цемент кладки. Я бы сказочно разбогател, если бы мне удалось узнать секрет приготовления такого цемента; сейчас ни о чем подобном даже не слыхали.

Когда я рассказал об этом мисс Морган, она рассмеялась.

— А знаете ли вы, что Старбер на самом деле назывался Иштар Бер, или Бухта Иштар [Иштар — богиня Солнца в Древнем Египте]? Когда мы виделись в первый раз, я направлялась именно сюда, а вы едва не заставили мой корабль налететь на песчаную банку из-за того, что вместо подачи сигналов вы просто сидели и мечтали — в точности так, как сегодня.

— Простите меня, — сказал я. — Я далеко не так глуп, как это может показаться, и вы сможете убедиться в этом, если узнаете меня получше.

— А вы хоть раз позволяли кому-нибудь узнать себя? — поинтересовалась она.

Глава 9

Дорога вилась по берегу древней Ривер Дик, напоминавшей теперь лишь узкую канаву; казалось, что этот пересохший ручей, скорее напоминавший оросительный канал, служил издевательским памятником некогда могучей судоходной реке.