Комнаты второго этажа были тесно заставлены старой мебелью, которую сюда свозили не один десяток лет.

– Дом строил мой папа. В советское время он работал на стройбазе, и у него был доступ к стройматериалам. В те годы все стройматериалы были в страшном дефиците, но стоили дешево. И папа стремился построить дом побольше и попросторней, благо было из чего строить. Доски, брус, те же гвозди и шифер у него имелись в избытке. И не думай, что он стройматериалы крал, все по чеку покупалось. Ведь стоило все копейки, только достать могли далеко не все.

– Дом просторный. Тут можно не одну коллекцию, а весь Эрмитаж распихать. Ну, не Эрмитаж, но Русский музей совершенно точно.

– Папа строил с размахом, да еще потом с улицы к дому пристраивались разные подсобные помещения. Семья у нас была большая, поэтому строили с учетом, чтобы каждому члену семьи досталась бы своя комнатка. Сейчас этот дом для меня слишком велик, ведь из всей семьи я одна осталась.

– Что же? Ни братьев, ни сестер у тебя нет?

– Все умерли, – со вздохом отозвалась Василиса. – Братья и сестры были много старше меня, своих семей не создали, внуками родителей не порадовали. Мама всегда говорила: какое счастье, что Василисушка у нас есть, одна отрада в старости. Ведь я у родителей появилась, когда маме было уже за сорок. Редкий случай по тем временам.

– Значит, наследников у тебя нет?

– Получается, что нет. Во всяком случае, я о них ничего не знаю.

– А Михаил?

– Мы с ним разведены.

Василиса произнесла это таким спокойным и будничным тоном, что у Саши не возникло желания усомниться в правдивости ее слов.

– А почему же Михаил всем вокруг иначе говорит?

– Что именно?

– Ну, что вы все еще муж и жена.

– Не знаю. Идиот, наверное, потому что. Мы с ним и в ЗАГСе были, и заявление о разводе там вместе подали. Потом мне звонили и сообщили, что нас официально развели. Спрашивали, могу ли я свой экземпляр свидетельства о разводе забрать. Я тогда болела, не могла подъехать, Мишка вызвался поехать, и поехал, и свидетельство о разводе и мое, и свое забрал. Я все собиралась у него свой экземпляр взять, да то одно, то другое, то он не может, то я не могу, вот все и забываю. Но что нас развели – это точно!

С этими словами Василиса нырнула в недра очередного шкафа. Все шкафы, ящики и даже сундуки, были тут и такие, оказались набиты какими-то вещами, так что нечего было рассчитывать на быстрый результат. Нужно было все разобрать и рассортировать.

Саша постанывала от обилия работы, а вот Василиса была довольна:

– Заодно и от хлама избавлюсь! Давно нужно было этим заняться.

Она с воодушевлением сортировала старье, что на выброс, что отдать, что оставить себе. Последнее складывала обратно в шкафы, которые, как замечала Саша, не сильно пострадали от такой ревизии.

В итоге, потратив на осмотр в общей сложности около трех часов, они нашли один старый самодельный лук, пару ножей, по виду кухонных, и один игрушечный пистолет, который хоть и был похож на настоящий, но, увы, не стрелял и вообще был слишком современным, чтобы удостоиться чести быть экспонатом коллекции Бородинского.

Но Василиса была настроена оптимистично:

– Если оружие спрятано у меня в доме, мы его найдем! Это ведь мы с тобой только второй этаж осмотрели. А впереди еще необозримое поле для деятельности! Чердак, первый этаж, подвал, потом сараи! Только их три штуки, и там вообще напихано столько всякого разного, что мы неделю ковыряться будем.

– Неделю! – ахнула Саша.

– Не меньше, – с гордостью заверила ее Василиса. – Сегодня уж поздно, но ты приходи завтра пораньше, позавтракаем вместе и начнем.