|
В доме оказалось четыре подъезда, поэтому возле них спешно распределились четверо оперсотрудников. Объект Смагина, рассчитавшись возле дома с водителем капитаном Федоровым крупной купюрой – 10 рублей – и не взяв сдачи, проследовала к подъезду номер 2, где переодетая пенсионеркой майор Кузьмичева прогуливала лично ей принадлежащего тибетского терьера по кличке «Гарри Трумен». Войдя вместе с объектом в лифт подъезда № 2, майор Кузьмичева установила, что Смагина вышла из лифта на седьмом этаже и позвонила в квартиру № 22. Никто не открывал ей в течение девяти минут, и только когда она стала стучать в дверь кулаками и просить: «Витя, открой, это я!» и ее действия стали вызывать беспокойство соседей, дверь квартиры № 22 открылась и мужская рука втащила Смагину в квартиру.
Тем временем, как только мне стал известен номер квартиры, куда направилась Смагина, техник-лейтенант службы прослушивания Гринштейн И. З. направил по указанию вызванного дворника на окна квартиры № 22 микрофон электронно-подслушивающего устройства «ЭПУ-5». С этого момента, т. е. с 15. 07, нашей группой проводилось прослушивание, запись и трансляция в Дежурную часть ГУВДа всех разговоров и шумов в указанной квартире. Магнитофонную запись прослушивания к рапорту прилагаю…
МАГНИТОФОННАЯ ЗАПИСЬ Мужской голос: Ты что, сдурела? Идиотка! Кто разрешил приходить не вовремя? Женский голос: Витенька, послушай! У тебя тут есть кто-нибудь? Мужской голос: Никого нет, балда! Ты меня еще проверять будешь? Весь дом на ноги подняла, дура ревнивая! Тебя видел кто-нибудь на лестнице? Женский голос: Витенька, подожди! Я не из ревности приехала! Тебя ищут! Тебя по всей Москве угрозыск ищет? Мужской голос: Ну и что? Значит в лагере, в Котласе, кто-то стукнул, что я просрочил командировку. И что такого? Какого хрена панику поднимать? Женский голос: Послушай! Это не так!.. Именно в этом месте я вернулся в зал номер три, куда группа майора Ожерельева транслировала подслушанный разговор. Еще совсем недавно, каких-нибудь два-три года назад, такой электронной техники подслушивания не было ни в МУРе, ни вообще в милиции, этой строго секретной техникой пользовались только в КГБ, но теперь, накануне московских Олимпийских игр, КГБ закупил на Западе новейшую американскую и японскую технику подслушивания, а эти старые, работающие на дистанции не более километра, передали в МВД. Но и на том спасибо. С помощью электронно-подслушивающего устройства «ЭПУ-5» отечественного производства мы слышим сейчас крайне важный для следствия разговор: Женский голос: Послушай! Это не так! Они ищут какого-то корреспондента, которого как-будто бы ты украл, и говорят, что ты убил какого-то мальчишку! Витя, это правда? Мужской голос: Заткнись, дура! Никого я не убивал! Кто «они»? С кем ты разговаривала? Женский голос: Утром в гостинице меня кадрил какой-то майор из Одессы. Он учится в милицейской академии. Им всем раздали три фотографии – твою, этого корреспондента и еще какого-то типа, мне кажется, я его видела один раз с тобой. Витя, Витенька! Зачем ты влез в это дело? Зачем?! Мужской голос: Подожди, не ори! Что он еще говорил? Женский голос: Я не помню! Я увидела твою фотографию и с ума сошла! Мужской голос: Ну так вспомни! Вспомни, что он еще говорил?… Я наклонился к Светлову, спросил: – Чья это квартира? – Уже выяснили, – ответил он. – Сысоев Виктор Владимирович, начальник Главного Аптечного управления Министерства здравоохранения Союза. Сейчас он в Женеве на симпозиуме во главе делегации медицинских работников, а вся семья на юге, в Пицунде. Между тем по радио звучал плачущий, с надрывом женский голос: – Витенька, что теперь будет?! Что теперь будет?! – Ничего не будет. |
