За главного гэкачеписта Янаева в бытность того председателем Комитета молодежных организаций СССР Лозовский однажды писал статью к фестивалю молодежи и студентов, и воспоминание об этом знакомстве всегда вызывало у него чувство омерзения. И этот ублюдок будет теперь командовать?! Эти ублюдки будут снова диктовать мне, как жить?!

Несмотря на яростное сопротивление Бровермана, Лозовский снял из «Посредника» и «Курьера» все объявления, выпустил три номера в поддержку Ельцина и бесплатно отдал их в распространение. Савик рвал на себе жидкие волосы и орал, что Лозовский своими политическими играми их разорит. Но орал зря. Победившие демократы не забыли бескорыстно оказанной им поддержки. На «Посредник» и «Курьер» пролился дождь благодеяний в виде освобождения от налогов, передачи в долгосрочную и практически бесплатную аренду двух десятков киосков «Союзпечати» и беспроцентных кредитов. А президент Ельцин в письменном виде выразил благодарность редакционному коллективу и его руководителям господину Броверману и господину Лозовскому.

Под это дело, размахивая благодарностью Ельцина, как революционный комиссар мандатом ВЧК, Броверман нахально внедрился в здание «Правды» и перевел печатание газет из ведомственной типографии, мощностей которой уже не хватало, в типографию «Правды». Она еще оставалась государственной, поэтому тарифы для «Посредника» и «Курьера» были самыми что ни на есть льготными.

Тем временем неуспех газеты «Из рук в руки» начал серьезно беспокоить владельцев концерна. Не помогали ни цветная печать, ни явно демпинговая цена. «Посредник» глушил «Из рук в руки», как взрослая ель глушит своей тенью подлесок. И тогда Броверману и Лозовскому было сделано серьезное предложение. За то, чтобы «Посредник» закрылся и передал концерну свою базу данных, рекламодателей и сеть распространения, Броверману и Лозовскому предложили по три процента акций «Из рук в руки» и триста тысяч долларов наличными – по сто пятьдесят на нос.

К тому времени Лозовскому вконец осточертела административная суетня, которой он был вынужден заниматься. Его гораздо больше привлекала идея превращения «Российского биржевого курьера» из информационного издания в общественно-политическое. Как биржевой бюллетень «Курьер» себя исчерпал из-за быстрого внедрения компьютерных технологий, а просто прекращать издание было неразумно: «Курьер» знали, охотно подписывались на него, давали рекламу. Дело тянулось, так как у Лозовского не было времени заняться этим вплотную. Поэтому предложение продать «Посредник» его обрадовало.

Но Броверман уперся. Он вообще не хотел уходить из этого прибыльного и перспективного бизнеса и заломил свою цену, чтобы сразу отпугнуть покупателей: по пятнадцать процентов акций «Из рук в руки» и «лимон» налом. Представитель концерна согласился на четыреста тысяч долларов и дал понять, что у каждого вопроса есть своя цена, и проблема может быть решена иным способом, прибегать к которому не хотелось бы. Броверман сразу все понял, выторговал еще по одному проценту акций «Из рук в руки» и сдался.

В январе 1994 года вышел первый номер «Российского курьера», учрежденного Броверманом, Лозовским и Союзом предпринимателей. Союз получил двадцать пять процентов акций, Броверман и Лозовский – блокирующие пакеты, по двадцать пять процентов плюс одна акция. Оставшиеся двадцать пять процентов минус две акции решено было сделать собственностью редакционного коллектива с тем, чтобы материально – дивидендами по итогам года – заинтересовать в общем успехе издания всех журналистов, людей тщеславных и склонных тянуть одеяло на себя.

Генеральным директором «Курьера» стал Броверман, а Лозовский от должности главного редактора после некоторых раздумий все-таки отказался, объяснив это тем, что во главе еженедельника должна стоять фигура общественно значимая, знаковая, а он такой фигурой не является.