|
Я еще раз поцеловала ее, на этот раз несколько дольше задержавшись на ее свежих губах. Потом медленно сняла с ее шеи шарфик, обнажив грудь. Она покраснела - что-то в ней дрогнуло, но все равно она оставалась сдержанной и учтивой юной дамой. Тогда я в третий раз обняла ее; ее волосы немного растрепались, а грудь целиком вывалилась наружу из-под скромного платьица. И я негромко, нарочито небрежным тоном произнесла: - Я надеюсь, я хочу надеяться, что полюблю тебя: ты молода, чиста и свежа. В тот момент у меня появилось острое желание ударить ее: нет сладостнее зрелища, чем добродетель, когда ее унижает порок. Я вызвала служанок и велела им раздеть меня в присутствии этой очаровательной девушки; обнажившись, я посмотрела на себя в зеркало. - Скажи, Фонтанж, - спросила я, целуя ее в губы, - правду ли говорят, что мое тело привлекательно? Бедняжка отвела глаза в сторону, лицо ее сделалось пунцовым. Вокруг меня стояли четверо самых красивых моих женщин: Фрина, Лаис, Аспазия и Теодора, все четверо шестнадцати-восемнадцатилетние Афродиты. - Идите сюда, мадемуазель, - сказала Лаис, обращаясь к Фонтанж, - не стесняйтесь. Мадам оказывает вам большую честь - пользуйтесь ею. Девушка приблизилась, по-прежнему не поднимая глаз. Я взяла ее за руку, притянула к себе. - Она еще ребенок, - сказала я своим напресницам. - Фрина, покажи ей, что она должна делать. Фрина села рядом со мной, положила свою голову мне на грудь и, накрыв рукой мое влагалище, начала массировать мне клитор. Ни одна женщина не умела делать это так искусно, как она. Ее нежные и сильные пальцы вызывали во мне теплые волны сладострастия; потом она наклонилась и продолжила свои ласки губами, не обойдя вниманием и мой зад; она впилась языком в мой задний проход, и ее жаркие поцелуи удивительным образом гармонировали с ласковыми движениями ее пальчиков, блуждавших по бугорку Венеры. Пока Фрина, занималась своим делом, Лаис, оседлав мою грудь, прижала к моим губам свою маленькую сладкую вагину; Теодора нежно поглаживала мне ягодицы, а Аспазия, обняв Фонтанж и не давая ей отвернуть голову от сладострастного спектакля, мягко и назойливо ласкала ее рукой. - Разве ты не занималась этим со своими подругами? - спросила новенькую Аспазия. - Никогда! - Чепуха и враки, - заметила я из-под ягодиц Лаис, - в монастыре только и делают, что мастурбируют, я знаю это по своему опыту. В твоем возрасте я лазила под каждую юбку. - Потом, оттолкнув Лаис, я строго сказала Фонтанж; - Иди сюда и целуй меня. Когда она наклонилась ко мне, я едва не задушила ее в объятиях. Служанки получили распоряжение раздеть ее донага. Пока с нее снимали одежду, я пожирала глазами обнажившееся тело неземной красоты, и в моей голове звенела ликующая мысль: "Великий Боже! Как прекрасна эта девочка! Какая прозрачная кожа! Какие пропорции!" - Очень хорошо, теперь положите на меня ее так, чтобы я могла достать губами эту самую волнующую из куночек. |
