— Сделаем, — обещает сержант.

Понятно, три лагеря рядом, все лес пилят. Бригаду заключенных пригонят, те за два часа поленицу скидают.

Достаю еще два.

— Первый — продукты домой, мясо, сало, картошка. Второй — сделаешь здесь поляну, отметим начало совместной работы. Сам выберешь, кого пригласить, и что на стол поставить. Вопросы есть? Вопросов нет. И вообще — бди. Докладывать будешь мне лично.

На прощание удостоил сержанта рукопожатием. Вот так, возьми наглого холопа за глотку, дай ему почувствовать настоящую силу хозяина жизни и смерти, и он твой раб навсегда. И никаких обязательств с твоей стороны.

Дрова прямо вечером и привезли. Шесть заключенных, три конвоира на трех машинах. Там кубов восемь оказалось. Ладно, больше не меньше. Хозяйка охране самогонку сунула, а арестантам хлеба и вареные яйца.

У всех день стал удачным, все были счастливы.

Утром сержант прибыл лично, привез продукты на телеге, и предупредил, что праздничный банкет, по-модному — «поляна», намечен на завтрашний вечер, и состоится в ленинской комнате местного госпиталя. Вкусы гостей учтены, все будут довольны.

— Молодец, — искренне хвалю его.

Обрадованный сержант умчался на службу. Не успел я соскучиться, как он явился вновь.

— Телефонограмма из штаба фронта — к нам едет представитель «Смерша». Будет после обеда, — сообщает новость.

— Ну и хорошо, побеседуем, разведчики — народ веселый, по себе знаю.

Побрился, поел, чтобы в животе не урчало, сапоги почистил и пошел на настоящего волкодава смотреть, удивляться.

Дверь настежь, суровый голос местного начальника матом чихвостит, это дело обычное. Тут многие матом не ругаются, они просто на нем разговаривают. Пора и мне влезть в беседу.

— Здравия желаю, товарищ полковник НКВД! Поздравляю вас с присвоением высокого звания. Приглашаю в гости, погода замечательная, грязь замерзла. Прогуляемся, побеседуем.

— Говорили мне люди, что тебя убить нельзя, Синицын. Только я в это не верю, — говорит представитель Смерша.

— Я тебя тоже очень люблю, Света, — говорю я полковнику НКВД Ивановой.

Это она удачно с подругой Жукова, певицей Руслановой подружилась. Взлет карьеры просто фантастический. И к старой медальке новенький орден. Красной Звезды.

Вышли мы из отдела, и пошли по поселку под ручку.

— Куда идем? — спрашивает Иванова.

— Ты еще спроси — зачем?

— Ну, такого вопроса не возникает, все люди взрослые, и так столько времени потеряли. Про тебя и твоих зенитчиц в крепости легенды ходят, — говорит она сердито.

— А ты и рада слушать, — отшучиваюсь я.

Никогда не надо спорить с девушками, их лучше чем-нибудь отвлечь. В мою комнату вошли, сразу дверь закрываю, первый раз за все время, и без лишних разговоров падаю с Ивановой на кровать.

— Итак, — шепчу я ей на ушко, мы расстегиваем пуговицу на шинели, верхнюю или нижнюю? Проблемы выбора налицо, расстегиваем обе… У нас много времени, оно все наше, нам некуда торопиться….

Глава 9

Проснулись после бурной ночи почти к обеду. Иванова сидит на кровати, призадумалась.

— Света, — говорю ласково, — давай сразу договоримся. Мы с тобой друзья навек, но если тебе по делу придется меня расстреливать, я обижаться не буду. У наших союзников американцев есть отличная формулировка: «Ничего личного, это просто бизнес». И стреляют. А сейчас позволь мне сделать тебе маленький подарок…

Беру рюкзак, достаю сверток, первый попавшийся из двух, разворачиваю — цепь камергера.