— Верил… Руби… Перл… Марш отсюда. И если вернетесь до чая, получите по затрещине.

Все три девочки опрометью выскочили под дождь. Миссис Чепмен посмотрела на Майю и сказала:

— Тут не о чем разговаривать.

— Нет, есть. — Майя вынула из сумочки портсигар и зажигалку. — Очень даже есть. Сигарету, миссис Чепмен?

Она раскурила две сигареты, а затем сказала:

— Я хочу предложить вам пойти в полицию и сказать, что вы решили забрать свое заявление.

Женщина со свистом выдохнула воздух, но затем в ее глазах вспыхнул все тот же расчетливый огонек. Сара Чепмен сложила руки на груди:

— С какой стати? После того кошмара, который я пережила, когда хватилась своего бедного малютки?

Грязная коляска с «бедным малюткой» по-прежнему стояла на улице. Майя слышала громкие вопли ребенка.

Возмущенный голос продолжил:

— Только мать может понять, что я вынесла. — Она смерила презрительным взглядом темно-синий костюм Майи. — У вас самой есть дети, миссис Мерчант?

Майя холодно ответила:

— У меня есть свой магазин в Кембридже. Есть большой дом и машина последней модели. Я езжу за границу, когда мне заблагорассудится, у меня шкафы ломятся от нарядов. Я не ношу вещи, сшитые больше полугода назад. Конечно, за исключением мехов. Мехам возраст только на пользу.

Все это время она не сводила глаз с Сары Чепмен. Если бы она обсудила свои действия с адвокатом, который должен был защищать Элен, тот категорически воспротивился бы. Еще бы, подкуп и неуважение к суду.

Майя увидела, что темные глаза прищурились, и с облегчением почувствовала, что ее поняли.

— Ничто не может искупить мои страдания, — многозначительно сказала миссис Чепмен и тычком потушила сигарету о крышку плиты.

— Скажу вам откровенно, миссис Чепмен. Ничто не помешает отправить Элен в тюрьму или в сумасшедший дом. Именно это случится с ней, если дело дойдет до суда. Но вы, надеюсь, понимаете, что это ничего не даст ни Элен, ни мне, ни вам?

— Какое мне дело, если эта чокнутая сука отправится в тюрьму? Она доставила мне уйму хлопот. Тут крутилась полиция, какие-то типы меня допрашивали — сердца у них нет!

Майя улыбнулась:

— Миссис Чепмен, я прекрасно понимаю, что вы должны получить компенсацию за причиненные неприятности.

Младенец продолжал вопить. Осторожное выражение, с которым Сара Чепмен смотрела на гостью, сменилось презрительным.

— Ну, конечно. Все вы одним миром мазаны. Думаете, что можете откупиться от неприятностей. По-вашему, все продается и все покупается. Или как?

Хотя прошло много лет, но голос Вернона все еще звучал в ее ушах: «Брось, Майя, ты продалась за несколько украшений и гардероб с одеждой». Однако теперь она покупала сама.

Майя пожала плечами.

— А разве нет?

Увидев во взгляде Сары ум, гордость и расчетливость, Майя поняла, что они с ней одного поля ягоды. Она сказала, тщательно подбирая слова:

— Я просто ищу решение, которое удовлетворит нас обеих. Послушайте, миссис Чепмен, вы ведь практичная женщина, правда?

Карие глаза снова прищурились.

— Могу сказать только одно. Парой фунтов тут не обойдешься.

Сердце Майи забилось чаще. Именно этот этап она любила больше всего. Сделка в принципе заключена, но кое-что можно выгадать; при этом все преимущества на ее стороне.

— Я думала о двадцати фунтах, — сказала она.

— Двадцать фунтов?! — с возмущением выпалила Сара Чепмен. — Миссис Мерчант, если у вас действительно есть большой дом, машина и все такое, то вы можете предложить и побольше.