|
Что он упал с лестницы, потому что был пьян. Или что я оттолкнула его со страху, а он потерял равновесие. Но теперь знаю, что и то и другое неправда. — Она прикрыла глаза и мечтательно проговорила: — Протянуть руку и толкнуть человека так просто… Он и сам мог упасть. Если бы он не был так пьян, у меня бы ничего не вышло. Понимаешь, он был сильным мужчиной, а я всегда была хрупкой. — Майя посмотрела на Робин. — Но я сделала это. Мне выпал шанс обрести свободу, и я его не упустила. Знала, что никто ничего не докажет. Толкнула его, смотрела, как он падает, и — скажу тебе честно, Робин — не испытывала ничего, кроме облегчения. — Майя закрыла глаза и откинулась на спинку сиденья. — Так просто… — повторила она.
Затем наступило молчание. Робин слышала только стук капель по кожаной крыше автомобиля. Наконец она медленно проговорила: — Если бы ты все объяснила, Хью бы тебя понял. — Может быть. Но сказать наверняка нельзя. Майя открыла глаза, опустила стекло и выбросила окурок в грязь. — Поэтому ты не стала ничего объяснять вообще. — Я еще не закончила. — Майя снова включила двигатель. — Мы почти приехали. Осталось всего несколько миль. Они пересекли границу Гемпшира и начали петлять по лабиринту извилистых узких аллей, усаженных густыми буками. Ветер срывал с веток мокрые бурые листья, стучавшие по лобовому стеклу. Они проехали две сторожки, стоявшие лицом к лицу у широких чугунных ворот, и Робин увидела вдали большой дом в георгианском стиле. Еще одна аллея: вершины деревьев смыкались, образуя тоннель. За ветками бука и бузины возник маленький коттедж. Кирпичные стены были обшиты досками, в черепичной крыше виднелись слуховые окна. Майя затормозила. — Это был домик егеря. — Она остановила машину у калитки. — Я купила его несколько лет назад. Семья, которой принадлежит поместье, продала этот участок, чтобы заплатить налоги. Майя вышла из машины и открыла калитку Робин, у которой от долгого пути затекли руки и ноги. Вдоль узкой дорожки, усыпанной гравием, росли буки; в палисаднике был посажен лавр. — Погода плохая, поэтому они сидят дома, — сказала Майя и костяшками пальцев постучала в дверь. Им открыла седая женщина в цветастом переднике. — Миссис Мерчант! — Она улыбнулась и отошла в сторону, пропуская Майю и Робин. — Мы уже начинали волноваться… Такая ужасная погода… — Я задержалась, миссис Фаулер. Это моя подруга, мисс Саммерхейс. Робин, познакомься с миссис Фаулер. Они обменялись рукопожатиями, пробормотали «Очень приятно», но Робин заметила, что Майя озирается по сторонам, как будто что-то ищет. Или кого-то. — Она на кухне, — сказала миссис Фаулер. — Мы печем пирожные к чаю. Майя улыбнулась и кивком позвала Робин за собой. Комнаты в домике были небольшими и уютными, мебель — старой и удобной. Майя открыла дверь кухни. У стола стояла маленькая девочка в фартуке. Лет шести-семи, подумала Робин. Ее руки были испачканы в муке. Малышка посмотрела на Майю и улыбнулась. Потом издала странный кашляющий звук, неловко захромала по комнате и бросилась в объятия Майи. Хорошенькая маленькая девочка. Черные волосы, щербатая улыбка и светло-синие глаза, как у Майи. Необычные глаза редкого цвета. Робин быстро перевела взгляд с Майи на ребенка, заметила сходство и внезапно все поняла. — Твоя дочь, — сказала она. Это было утверждение, а не вопрос. Не переставая обнимать малышку, Майя улыбнулась и сказала девочке на ухо: — Мария, загляни в мамину сумку. |
