|
Как она нашла телефон отдела кадров этого пароходства и как ей удалось дозвониться — это другой вопрос, но голос в трубке компетентно заверил Тамару в том, что не только штурмана, но и вообще человека с такой фамилией, какую носит ее муж, в данном пароходстве не числится. Выражаясь бюрократическим языком, наличие отсутствия… Тогда Тамара обратилась с соответствующим запросом в Москву, в Министерство торгового флота, и оттуда ей добросовестно ответили, что ни в одном из пароходств нашей необъятной родины нет моряка, фамилия, имя, отчество и год рождения которого соответствовали бы указанным ею данным…
Тут гнев Тамары сменился обильными слезами, и она обвинила Алексея в том, что на протяжении всей их супружеской жизни он обманывал ее, как последнюю дурочку, выдавая периоды своего проживания у любовницы за «хождения за три моря»… — Всё! — кричала жена, комкая влажную подушку. — Хватит! Мое терпение лопнуло!.. Только ради сына можно было бы терпеть тебя рядом с собой, но он уже взрослый и всё поймет!.. Завтра же подаю на развод!.. Все уговоры и доводы Алексея не действовали. Даже такой довод, как упоминание о деньгах, которые он приносил домой после каждого рейса («Где-то я должен был их добывать, черт побери?!»), не сработал. Тамара отразила его чисто по-женски: — А может быть, эта твоя краля московская в деньгах купается, откуда я знаю? — вскричала она. — Может быть, она содержит тебя, как последнего альфонса?!.. Это уж было слишком, и Алексей закатил жене пощечину, чего не делал на протяжении последних пяти лет. Это было последней каплей. Жена подхватилась и ушла спать на угловом диванчике на кухне, наглухо забаррикадировавшись изнутри. Алексей плюнул и стал ворочаться с боку на бок, даже не пытаясь заснуть. Какой там сон!.. На мгновение он все-таки забылся, и его посетила крамольная мысль: а что, если я действительно никакой не моряк?.. Но тут же очнувшись в холодном поту, он решительно опроверг самого себя. И дело было вовсе не в том, что он твердо знал: никакой любовницы у него нет, и шпионом он тоже не работает… Просто в памяти его были так живы воспоминания о том, как судно, накренившись, ныряет носом в штормовую волну, и соленые брызги влетают в приоткрытую створку окна капитанской рубки… как искрится безграничная водная гладь под лучами восходящего солнца… как пахнет лесом из трюма и как пронзительно кричат чайки, сопровождающие теплоход в надежде поживиться отбросами с камбуза… Нет, он вовсе не бредил наяву. Однако следовало в тактических целях сделать какой-то хитрый ход. На следующий день Алексей признался жене в том, что действительно вынужден был скрывать от нее правду все эти годы, но дело обстоит несколько не так, как она вообразила. Есть, мол, такая профессия — резидент внешней разведки… В конце концов, они помирились и провели остаток побывки Алексея в мире и согласии. Вернувшись через несколько дней в «новороссийское пароходство» и мгновенно вспомнив свою истинную профессию, Алексей хотел было рассказать Мадину о домашнем инциденте как о забавном совпадении «легенды» и действительности, но потом решил, что нечего всякую чушь сообщать начальству. Дома теперь всё было улажено, и нечего будить спящего зверя вновь… Резидент не ведал, что всё то время, пока он был в Питере, он сам, а также дом и родные его подвергались тайному прослушиванию и просвечиванию со всех сторон, и то, о чем хотел он поведать Мадину, уже было известно руководству Ассоциации. И еще он не знал о том, что его жену и сына, да и его самого, спас все тот же Мадин, сумевший доказать Тополю Артемьевичу, что ситуация под контролем и утечки не будет…
Глава 24
Даже у самого красивого города есть свои трущобы. |
