— Добрый день, мистер Бонпенсьеро, — он поздоровался, снял с головы кепку и даже обозначил что-то вроде поклона.

— Приветствую, Корнелио, — кивнул я ему.

Мне бы никогда не запомнить столько имен и фамилий. К счастью они подсвечивались над знакомыми персонажами.

— Я пришел лично поклониться вам и принести долю, — он достал из кармана куртки конверт, и положил его на стол.

— У тебя какие-то проблемы, которые нужно решить? — спросил я.

— Да! — возопил он так, что я даже забеспокоился. — Моя жена! Она больна!

— Твоя жена болеет, — сказал я, до конца не понимая, причем тут я. — И как я могу тебе помочь?

— Она совсем плоха, и кажется, вот-вот умрет. А у нас нет денег на похороны. Что скажут наши предки, если ее похоронят в крематории за государственный счет? Что, если она не будет лежать в освященной земле, как это положено истиному христианину. О горе нам!

— Ты пришел просить денег? — спросил я, наконец-то понимая, о чем идет речь.

— Да! Мистер Бонпенсьеро, прошу, помогите мне! Мое сердце не выдержит, если…

Я взял конверт, открыл его, пересчитал. Внутри было три с половиной сотни. Вернув деньги обратно, я взял со стола очередной листок бумаги и написан на нем номер доктора, который штопал нас после ранений, Гильермо.

— Не кричи, — прервал я его. — Возьми деньги и номер, позвони, скажи, что ты от Томми Бонпенсьеро. Этого хватит на прием и лекарства, врач поможет твоей жене. В этом и следующем месяце мне ничего платить не надо, лучше позаботься о ней. Купи хорошей еды, фруктов, я не знаю, пусть выздоравливает.

— Правда? — спросил Корнелио. — Спасибо, мистер Бонпенсьеро! Вы вернули мне надежду! Я обязательно отблагодарю вас! Обязательно!

— Иди уже к своей жене, — ответил я, потому что от его воплей у меня начала болеть голова. — Да, если понадобится еще какая-то помощь или деньги в долг, позвони.

— Спасибо, спасибо, спасибо! — закричал он и, пятясь задом, вышел из комнаты.

Очередная порция очков лояльности. Ну, неплохо, правда три с половиной сотни в минусе. Зато сделал доброе дело, если Гильермо, конечно, действительно сможет помочь его жене. Впрочем, это уже не мое дело.

Кофе успел остыть, превратившись в невкусную бурду. Я залпом опрокинул в себя стакан, отложил его в сторону, и принялся ждать следующего посетителя. Впрочем, много времени не прошло, дверь скоро открылась.

— Добрый день, мистер Бонпенсьеро! — поприветствовал меня еще один мой знакомый, Фабиано Пьяцца, хозяин книжного магазина через дорогу от моего дома. — Я пришел поговорить с вами.

Я только хмыкнул. Как будто тут хоть кто-то приходит за чем-то другим.

— Я пришел просить справедливости, — сказал он. — Полиция не хочет браться, не хотят выполнять работу, за которую мы платим наши налоги. И вот я пришел к вам.

— Что случилось, Фабиано? — спросил я. — Присаживайся, мы поговорим.

— Мою сестру обидела шпана с соседней улицы. Это все Франческо Бевилаква, этот testa di cazzo, и его шпана! Они не дают ей прохода несколько дней, и на этот раз зашли слишком далеко!

— Они изнасиловали ее? — спросил я.

— Madonna, нет! Но они пытались. К счастью Аньезе успела убежать и спрятаться. Мистер Бонпенсьеро, я прошу вас что-нибудь сделать с ними. Помогите нам, весь район страдает от них!

Я знал, о чем они говорят. Этот Франческо был сыном иммигрантов первой волны, единственным.