– Ну, рассказывай, что за проверку нам устроили?

– Цель эксперимента – выявление среди разновозрастной и разнополой группы лидера.

– Зачем? – не понял Копейкин.

– Вы слышали о теории золотого миллиарда?

– Да о ней только глухой не слышал!

– Это так, но у этого сценария есть продолжение, о котором не ведает даже сам золотой миллиард. По этому плану миллиард предателей медленно уничтожит остальные четыре миллиарда, а когда останется только один, хозяева Земли натравят на него «суперзверей» и проведут жестокую выборку. Драконы уверены, что сверхчеловек, точнее суперзверь, явится на волне страха и отчаяния: самый безжалостный, самый зубастый, готовый за кусок еще теплого мяса наступить на глотку конкуренту, как это было в эксперименте с крысами, но с нами их драконья логика оказалась бессильна.

Копейкин вернулся к костру непривычно задумчивый, на этот раз обошлось без построения.

– Есть боевая задача, – почти виновато начал он, – захватить бронетранспортер «Страйкер»!

Никто ему не ответил. Это было равнозначно предложению завтра же утром брать штурмом Пентагон.

Тем временем Копейкин задумчиво перебрал трофейное имущество. И остановился на мыле «SS» с натовской эмблемой.

– Запашистое зелье, – недобро ухмыльнулся он. – Топчитесь, беси, да не в нашем лесе!

Из всего светеньского отряда только один Макар перехватил его мысль и подивился смекалке Копейкина.

Копейкин знал, что пост охраны и весь экипаж «Страйкера» по утрам совершает необходимые гигиенические действия, оставив одного постового. Атаку на позиции миротворцев надо было организовать так, чтобы противник сдался без единого выстрела. Случись ему подать сигнал о помощи, операция оказалась бы сорвана. Вся надежда была на «боевых пчел».

День выдался безветренный и жаркий, миротворцы с гоготом лезли в воду, ветер доносил приторный запах мыла, минута-другая – и удачная диспозиция рассыплется. Копейкин беззвучно снял постового, потом с головой завернулся в дождевик, надел мыло на палку и разворошил ульи. Разъяренные рои плотной тучей окружили бегущего «факелоносца». Пчелы опознали врага в отвратительно пахнущем куске глицерина и яростно вели его. Копейкин выбежал к лагерю, где нежились на солнышке натовцы. Вблизи стоянки «Страйкера» он окунул мыло в болотную бочажину.

Внезапное исчезновение мишени взбесило пчел, потеряв ориентир, они быстро перенацелились и тугим, воющим ядром устремились на вояк. Боевой рой капитана Копейкина рвал противника насмерть. Свежевымытый водитель «Страйкера» попытался добраться до машины, но так и остался лежать, не добежав двух метров до «платформы бесконечных возможностей».

Стерильные, практические незримые для пчел, Макар и Копейкин запрыгнули в люк «Страйкера». Копейкин занял командирское место, Макар сел вместо наводчика.

– Устройство простое, вроде отечественных «жигулей», – заключил Копейкин, ощупывая рычаги. – А пушечку они с танка «Абрамс» стибрили, и башенку для стрелка уже после пристроили. Хорошо подготовились. Ну, поехали!!!

«Страйкер» сорвался с места и дернулся напролом, утюжа молодой лес и выворачивая старые деревья. Высоко подпрыгивая и задирая острую лягушачью морду, «платформа» смела линию обороны натовцев и прорвалась к забору базы. Там бронетранспортер поджидали вооруженные партизаны. Вместимость «Страйкера» позволяла посадить в него разом все отделение.